Валерий Казаков - Ты – мой. Повесть

Когда шаги прохожего окончательно стихли в ночи, Иван понял, что долго так продолжаться не может. Надо действовать, иначе он сойдет от страха с ума, или бросит всё и убежит, куда глаза глядят.

С отчаянной решимостью он протянул руку к желтому от яркого света окну и постучал. В доме, кажется, ничего не произошло, но в наступившей после этого паузе было столько немой неподвижности, столько томительного неведенья, что Ивану вновь стало страшно. А что если он пришел не вовремя? А что если у неё уже кто-то есть? Просто он не увидел этого человека сразу.

– Кто там? – вдруг спросил строгий женский голос у Ивана над головой.

– Это я, – хрипло выдавил Иван.

– Кто? – снова переспросила Катя, но уже без прежней строгости.

Иван понял, что сейчас ему нужно выйти на свет, чтобы она увидела и узнала его. Так будет лучше. Он сделал ещё одно усилие над собой и шагнул в косую полосу света, струящуюся из окна. Увидел рядом Катино лицо, поймал её настороженный взгляд и обмер от ужаса.

– Ты?

Голос Кати прозвучал за стеклом удивленно, но, кажется, вполне дружелюбно.

– Я, – еле слышно ответил Иван.

– Я сейчас открою. Сейчас.

Она отошла от окна, накинула на плечи теплый платок и вышла в сени. Прошуршала подошвами по тротуару от крыльца к воротам. Потом в темноте отодвинула деревянный засов, со скрипом раскрыла темную дверь во двор и… в этот момент Иван снова испытал чувство похожее на растерянность. Он не знал, как дальше действовать, что говорить, как объяснить ей всё то, что с ним произошло и происходит в последнее время. И нужно ли это всё объяснять?

В какой-то момент ему показалось, что он начинает задыхаться от странной безвыходности своего положения. Он вдруг понял, что той силы, которая совсем недавно его переполняла, у него вовсе нет. Ему вдруг стало непонятно, для чего он здесь. От чего он хочет освободиться, если страх и скованность уже победили его.

– Почему ты пришел? – спокойно спросила Катя, придерживая дверь одной рукой и удивленно глядя на него своими прищуренными серыми глазами.

– Я… я сам толком не знаю, – сбивчиво начал он. – Но мне показалось, что ты… что ты однажды очень выразительно на меня посмотрела в Доме культуры на танцах… И я… И я…

– Что?

– И я решил, что должен… поговорить с тобой.

– Тогда ты мне очень понравился, – неожиданно призналась она, всё с той же лукавинкой глядя на него. – Я подумала, что ты когда-нибудь вспомнишь обо мне. Вспомнишь и придешь.

– Почему? – удивился Иван. – Почему?

– В твоих глазах было нечто отчаянное. Мне показалось, что ты посмотрел на меня с вожделением. Посмотрел жадно, как зрелый мужчина на зрелую женщину… А потом, кажется, смутился.

– Да. Да… Может быть.

– Но… у тебя ведь есть девушка, – пряча улыбку, произнесла Катя.

– Была, – решительно ответил Иван, чувствуя беспокойный ритм своего сердца.

– Марина. Её зовут Марина? Да?

– Да.

– Вот видишь! Она тебя любит.

– Откуда ты взяла? – неуверенно проговорил Иван.

– Об этом все знают.

– Все говорят, – смущенно повторил Иван.

– А твой приход ко мне – это… ошибка. Я у своих подруг парней не отбиваю.

– Но я. Я больше не хочу быть с ней.

– Х-м-м!

– Поверь! – повторил он.

– Ну, допустим, верю. И что?

– Я не знаю… Но я пришёл к тебе.

– Пришел. И что? – повторила она с вызовом.

– Я знаю, что ты… ты не такая, как все.

– Я женщина. Обыкновенная женщина.

– А я хочу… быть с женщиной. С настоящей женщиной. Ты… ты очень красивая. Когда я смотрю на тебя, со мной что-то происходит.

– Что?

– Я становлюсь другим. Я чувствую себя мужчиной. Ты… давно покорила меня, сама того не ведая.

– Х-м-м!

– Сейчас мне кажется, что я буду счастлив только с тобой. Только с тобой.

– Почему? – с улыбкой переспросила она.

– Твоя фигура, твои волосы, твои глаза – всё обольщает, всё манит. Я думаю о тебе всё время. Я… я устал мечтать, – торопливо говорил он.

– А Марина?

– Марина другая. Она…

– Что значит, другая? – не поняла Катя.

– Она примерная девушка, она похожа на прилежную школьницу, на ученицу. Но в ней нет ничего по-настоящему женского.

– Понятно… Хотя она уже давно не школьница.

– Всё равно. В ней нет… в ней нет…

– Чего в ней нет? – с иронией проговорила Катя, глядя на Ивана снисходительно озорными глазами.

– В ней нет того, что есть в тебе, – выпалил он.

– Понятно… А ты не боишься, что я обо всем ей расскажу?

– Нет.

– Почему? – удивилась Катя.