Мария Гарзийо - Гастролерша

Я выключила телевизор. Щенок громко по-человечески вздохнул. Я взглянула на часы. «Мы убили пол дня» сообщила я. Щенок грустно посмотрел на меня и ушел в коридор. Не найдя никакого более увлекательного занятия, я снова забралась в Интернет. Узрев меня в сети, из всех углов, как грибы после дождя, полезли юзеры. «Тебе когда-нибудь говорили, что ты красива?» интересовался какой-то незнакомый ник. «Ты не улыбаешься на фото? Почему? У тебя плохие зубы?» «У меня сегодня день рождения, может, поздравишь меня?» «Привет, как дела у самой красивой девушки Латвии?» «Ты уверена, что не хочешь меня?» Последний отчаянный возглас исходил от молодого человека, с которым я встречалась четыре месяца назад. Встречалась, наверно, громко сказано. Хотя он, кажется, воспринимал все довольно серьезно, даже говорил о любви и свадьбе. Он был на год меня моложе. И первый раз, когда он пригласил меня на свидание, я смеялась, говоря, что иду на детский утренник «В гостях у сказки». Однако, сказке удалось на первом свидании произвести на меня впечатление. Малыш рассказывал о заграничных поездках, небрежно сыпал иностранными словами, в общем, пускал пыль в глаза. Я, девушка наивная, купилась на манеры молодого буржуа. Не то, чтобы влюбилась, этого со мной давненько не случалось, но он мне определенно понравился. Однако уже на втором свидании сказка закончилась, царевна превратилась в лягушку, ну или, скорее, царевич в лягушонка. Я по инерции еще немного повстречалась с ним, пытаясь убедить себя, что простое человеческое счастье «кино и объятия на скамейке» доступно и мне, но, увы, хватило моего терпения не надолго. Я по привычке подсчитала плюсы и минусы. Минусы перевесили, и мы расстались. С тех пор юное создание так и не успокоилось и до сих пор не теряло надежды вернуть былое. Я вздыхаю. Ни с кем из вылезших разговаривать не хочется. Я делаю нечеловеческое усилие и выключаю компьютер. Следующие несколько часов пролетают в приятных занятиях вроде накладывании питательных маск, прогулки с собакой, и приема пищи. Вечером мне звонит Ласковый Зверь, чтобы напомнить о предстоящем свидании. Надо сказать, что особого желания видеть его я не испытываю. Альтернатива растянуться перед телевизором с тарелкой винограда выглядит намного более привлекательной. Но, отступать поздно. Я апатично гляжу в зеркало на свое лишенное косметики лицо. Надо было чего-нибудь нарисовать. Или, может, пусть будет натюрель, вряд ли это «нежное животное» достойно лишней затраты Диоров, МаксФакторов и Буржуа.

Пока я добираюсь до города, он успевает позвонить мне трижды, чтобы убедиться, что я еду. Этим он окончательно и бесповоротно портит впечатление о себе, и в принципе, смысла встречаться с ним уже нет. Я иду по заснеженной улице и думаю, есть ли сейчас снег в Милане. Скорее всего, нет. А во Флоренции? А в Риме? В Риме точно нет, он гораздо южнее. Там, может быть, даже тепло. А пальмы там есть? Перед пальмами, надо заметить, я испытываю детский восторг. Они являются для меня символом чего-то светлого, яркого, веселого и пусть даже романтичного, хотя я не люблю этого слова. Витая мечтами в далеких краях, я не замечаю, как оказываюсь в назначенном месте, у ресторана «Ностальгия». Когда-то этот ресторан пользовался популярностью и считался козырным местом. Теперь, как и подсказывало название, от былой роскоши остались одни воспоминания. Я осторожно выглянула из-под капюшона. У входа с ноги на ногу переминается мужичишка среднего роста, довольно полный. На нем черная куртка и брюки «в тон». Очки, мясистый нос, зарождающаяся лысина… Мда, он нереально льстил себе, когда составлял описание. Я натягиваю капюшон пониже и шагаю мимо спортивным шагом. Однако не тут то было. Он машет мне руками и спешит навстречу. И зачем только я призналась, что ношу голубую дубленку? «Здравствуй, Мария, это я Георгий». Он же Гога, он же Гоша, он же Юрий, он же Ласковый Зверь, мысленно продолжаю я. «Вы меня с кем-то путаете» оскаливаюсь я в улыбке, не теряя надежду сбежать. Не хватало еще знакомых встретить.

На этот счет у нас однажды был забавный случай. Моя подруга выловила из Интернета какого-то японца. Не знаю уж, зачем он ей сдался. Помнится, когда мы впервые открыли его фотографию, узкоглазая физиономия заняла целый экран, и служба предлагала промотать еще вправо, чтобы увидеть изображение до конца. Мы мотали и мотали, физиономия не кончалась и не кончалась. Это было похоже на фокус с вытягиванием из шляпы зайчих ушей. И все-таки с японцем она решила встретиться. Я была призвана в группу поддержки. Мне следовало появиться позже и как бы случайно. Так я и сделала. Они сидели за столиком. Подружка потягивала коктейль, японец (а он выглядел впечатляюще в красно-желтой рубахе) цедил кофе. Я присоединилась к компании, не спрашивая разрешения. Подруга рассказывала заморскому гостю, про то, как плохо в Латвии зимой. А весной еще хуже, потому что тает снег, и повсюду собачее дерьмо. Dog shit она говорить не хотела, это вроде как было грубо. Она решила объяснить по-другому. «You see something that is left after dogs» «Dead dogs?» выпучил свои узкие глаза японец. Я поперхнулась коктейлем, представив, как в начале весны дворники сгребают с тротуаров трупики замерзших собак. Потом разговор стал менее интересным, потому что японец завел пластинку о работе. Пластинку нельзя было остановить или сменить. Что может быть для западного человека важнее работы. Я скучала, вращая глазами по сторонам. И тут мой взгляд наткнулся на парочку знакомых, из числа крутышек (крутышки – это те, которые очень хотят быть крутыми, но денег хватает только на одни новые трусы D&G в месяц). Они смотрели в нашу сторону и хихикали: «во лоха разводят». Мда, отличный пиар, расстроилась я. «Бог – это большая микросхема» сказал между тем японец.