Андрей Геласимов - Фокс Малдер похож на свинью

– Я не курю.

– Да перестань. Это сейчас неважно. Ты Лидию Тимофеевну видел в тот вечер?

Я понял, что разговор становится неприятным.

– Нет. Я ее не видел.

Даже врать не пришлось. Она ведь не спросила, слышал ли я ее.

– А почему Екатерина Михайловна с тобой потом так странно разговаривала? И чаем тебя поила?

– Да я-то откуда знаю? Может, она всех новеньких любит чаем поить.

– Перестань паясничать. Я же тебе говорю, – случилось что-то серьезное.

Она посмотрела мне прямо в глаза.

– Ты что-то знаешь? Скажи мне честно. Знаешь ведь, да?

– Да ничего я не знаю. С чего вы взяли вообще?

– С чего я взяла?

Видно было, что она разозлилась.

– С чего я взяла, говоришь?

Глаза у нее сузились.

– А с того, что Лидия Тимофеевна в тот вечер прибежала в учительскую вся в слезах и сказала, что Екатерина Михайловна теперь ее просто убьет. И убежала, ничего мне не объяснила. А еще через два часа эта Екатерина Михайловна привела тебя, и вы с ней очень странно беседовали. Что она хотела от тебя?

Я постарался не смотреть ей в глаза.

– Не знаю я, чего она хотела. Она вообще какая-то…

– Послушай, я понимаю, что тебе не хочется говорить. Екатерина тебя напугала. Но ситуация очень серьезная. Лидия Тимофеевна не ходит в школу вот уже несколько дней. В учительской мне никто ничего объяснять не хочет. Ее просто заменяют, как будто знают, где она и почему не выходит на работу. Все делают дурацкий вид.

– Сходите к ней домой.

– Я там была!

Она почти закричала.

– Я была там уже двести раз. Никто дверь не открывает. Она у кого-то снимает эту квартиру, но где ее хозяева живут – я не знаю. Она говорила как-то, но я уже не помню. Где-то недалеко. Две остановки на автобусе.

– Может, в домоуправлении спросить?

– Ты что, издеваешься?

Она молча уставилась на меня.

– Я же тебе говорю – она не открывает дверь. Она там внутри. Я ее слышу. Каждый раз, как прихожу – слышу. Но она не открывает мне дверь. Ты понимаешь? Мне! Случилось что-то очень серьезное.

Она запнулась и минуту сосредоточенно смотрела вниз. Прямо под ноги. Как будто что-то искала там на земле.

– Она в институте себе вены вскрывала. На третьем курсе. С тех пор носит платья с длинным рукавом.

Елена Николаевна снова посмотрела мне прямо в глаза.

– Слушай, я понимаю: ты еще очень маленький и все это тебе кажется диким. Но это такая взрослая жизнь. Помоги мне. Я прошу тебя. Помоги мне.

В этот момент на школьном крыльце появился капитан Эдуард Андреевич. Он посмотрел в нашу сторону и тут же направился к нам.

– Блин, как он меня достал, – со стоном проговорила Елена Николаевна. – Идем!

Она схватила меня за руку и потащила к автобусной остановке.

В автобусе я ей все рассказал. Без уточнения некоторых деталей, но, в принципе, все.

А что можно сделать, когда на тебя смотрят такими глазами? К тому же Екатерине с ее намеками я с самого начала хотел сказать, чтобы она пошла в зад. Просто постеснялся. Ее аттестатом в Советской армии даже подтереться было нельзя. Корочка слишком твердая. Поступишь или не поступишь – все равно загребут.

Елена Николаевна восприняла новость вполне достойно. Чуть-чуть расширились глаза от удивления – и все. Может, она и не такого от своей подруги ждала. Кто их знает, этих учителей, чем они в своих пединститутах занимаются. Макаренко, наверное, проходят. Или Сухомлинского. «Сердце отдаю детям». Полный вперед.

Во всяком случае, мне она не посочувствовала. Насчет того, что я как дурак просидел в этой кладовке часа два.

– А что говорит Антон?

– Откуда я знаю, что он говорит?

– Ты что, с ним не разговаривал?

– Нет. А чего мне с ним разговаривать?

– Ладно, на этой остановке выходим. Пойдешь со мной. Ты еще будешь нужен.

Лучше бы я спросил – зачем.

– Лида! Ты меня слышишь? – закричала она, как только мы поднялись к двери Лидии Тимофеевны. – Это я – Лена.

– А может, лучше позвонить? – сказал я. – Или постучать хотя бы?

– Я звонила уже тысячу раз. Тихо!

Я затаил дыхание и прислушался. В квартире действительно кто-то был.

– А вдруг это воры?

– Перестань. Они что там, по-твоему, уже целых два дня сидят?

– А может, Лидия Тимофеевна уехала на выходные, а в квартиру пустила кого-нибудь?

– Лида! Это я – Лена! Открой!

За дверью полная тишина.

– Лида, открой. Я теперь все знаю.

В ответ ни звука.

– Ты слышишь меня? Я знаю все. Я знаю, почему ты не открываешь дверь.

– А может… – начал я.