Екатерина Козина - За стеной серого мира

Семья в нашем районе – это чисто формальное название. Да, женщина и мужчина имеют право пожениться, но дети – под запретом. Здесь крики ребятишек можно услышать только около приютов да родильных домов. Отчего, вероятно, и, кажется, что мир наш увял, потеряв все яркие краски.

Но давайте все же вернемся к Рите и ее нелегкой жизни, которая начинается именно в ее пятый день рождения.

Около семи утра. За окном было еще темно, но в комнату, в которой спали пять девочек, пробивался тусклый свет из коридора. Тяжелые шерстяные одеяла хоть и были одеты в пододеяльники, но все равно кололи нежную детскую кожу. В комнате было довольно душно, но в то же время прохладно – за ночь температура на улице заметно снизилась.

Рита проснулась быстро. Не было того тягучего состояния, когда сон еще до конца не развеялся. Девочка распахнула глаза и скорчилась. Ухо, на котором она спала, болело. Отлежала на жесткой подушке. Девочка перевернулась на спину и замерла. Деревья за окном, подсвеченные фонарем, создавали затейливый рисунок на стенах и потолке.

Рита лежала, разглядывая переплетения теней, и представляла, как завтра будет так же лежать, но уже в новом доме. В доме, где у нее будут родители, своя комната, и может даже какое-нибудь животное. В такой день все думают об этом.

Лежавшая на соседней кровати курносая Абелла открыла глаза и тихо, так, чтобы не разбудить остальных соседок, прошептала: «С днем рождения, Рита». От неожиданности именинница дернулась, заставив кровать предательски скрипнуть.

– Спасибо, – едва разлепляя губы, ответила Рита и улыбнулась. – Тебя тоже с днем рождения.

Настроение у нее сегодня было хорошее. Сегодня в их комнате будет царить суматоха и веселье, ведь у каждой девочки был именно Тот Самый День.

Дверь в комнату воспитанниц отворилась, вошла няня. Женщина щелчком включила свет и, звонко хлопнув в ладоши, сообщила о подъеме.

Рита первая отбросила от себя одеяло и, сладко потянувшись, спрыгнула на холодный пол босыми ногами. Девочка резво застелила кровать, натянула на ноги тапочки и, схватив с прикроватной тумбочки зубную щетку, а со спинки кровати полотенце, шаркая по полу, отправилась к умывальникам.

Здесь у умывальников уже начинали собираться остальные малыши. Потирая заспанные глаза, девочки подходили к раковинам, вставали на цыпочки и включали краны с холодной водой. Негромко переговариваясь, воспитанницы умывались, чистили зубы и отправлялись обратно в свои комнаты, чтобы переодеться в серую одежду.

Рита быстро ополоснула лицо, почистила зубы и, окинув свое взлохмаченное со сна отражение беглым взглядом, пошаркала обратно в комнату, оставляя за спиной шум воды и гул голосов.

В комнате уже никого не было. Видно, няня успела разбудить оставшихся девочек и отправить их умываться.

Столовая была небольшой. Когда Рита и ее соседки вслед за няней вошли в помещение, их тут же окутал вязкий запах овсяной каши. Женщина проследила, чтобы девочки расселись по своим местам, и ушла к остальным преподавателям приюта.

У каждой комнаты был свой маленький отдельный столик, за которым воспитанницы ели. За самыми старшими почти никто не следил. Только мисс Олин, няня девочек, изредка бросала со своего места в их сторону взволнованные взгляды.

У дальней стены самых маленьких воспитанниц кормили с ложек кудахчущие пожилые дамы, старающиеся засунуть в карапузов как можно больше съестного. Несогласные крики капризных девочек разбавляли удручающий мерный скрежет ложек по дну тарелок и взрывали тусклую тишину столовой вспышками звуков.

Пока пять воспитанниц дожевывали свои бутерброды с маслом, запивая их сладким чаем с лимоном, няня мисс Олин подошла к их столу и сообщила, что вместо прогулки девочки должны остаться в своей комнате.

Задвинув аккуратно стулья и отнеся на мойку грязную посуду, Рита с подружками направилась в свою комнату, поеживаясь от холода в коридорах. Здесь всегда витали сквозняки, хотя никаких щелей заметно не было.

Рита села на кровать и окинула взглядом, ставшую за несколько лет родной, комнату. У стены одиноко ютился большой шкаф, в котором хранились вещи девочек. Он был такой старинный, с резными узорами на дверцах, но в то же время все его величие облупилось вместе с краской, которая пластами сползала с боков. Еще худощавые тумбочки, теснящиеся между кроватей. Одна из тумбочек была калекой и хромала на одну ножку, недовольно шатаясь, как только к ней кто-то прикасался.