Анна Лайк - Розы и Папоротники

Снова повеяло его парфюмом – свежим, горьковатым, древесно-травяным. Кедр и лаванда. И ваниль. И – глаза, темные, бездонные.

– Привет, незабудка. Я на тебя наехал в прошлый раз. Был охреневши от дел. Не бери в голову.

– Я… – она вдруг охрипла и кашлянула, – кх, я не беру.

Какие у него глаза. Он улыбается, спокойно, ласково, но на дне этих темно-карих глаз – тень, пустота… или это она себя накручивает?

– Тебя как зовут?

– Елена… а вы – Олег, – выпаливает она, не успев подумать толком, что делает.

Он удивляется, вздернув слегка правую бровь.

– Откуда знаешь?

– Константин Сергеевич… вас искали. В тот раз. И назвали… назвал по имени.

– Ээээ, задрыга он… – Смотрит на нее, улыбаясь. Улыбка его не нравится Лене, но не тем, что заинтересованная или игривая, а… она слишком отеческая, что ли. – Тебе сколько лет?

– Двадцать пять.

– Совсем большая, – улыбается он.

– А вам? – брякает, удивляясь собственной смелости, она.

– Тебе зачем, – он тихо смеется, – я старый. Сорок два.

– Не старый, – тихо говорит она. – Совсем не старый.

Он замолкает, перестает улыбаться и смотрит на нее внимательно. Какие все-таки у него глаза мрачные. Лене кажется, что она как будто чувствует невидимые нити, протягивающиеся между ними, они натягиваются и тихо звенят. Не пугает ее чернота этих глаз, эта пропасть. Что-то есть в нем такое… не описать словами.

Она снова слегка кашляет, прочищая горло. И – решается. Она делает шаг ему навстречу, и говорит нерешительно:

– Вы… ты… не хотели бы со мной встретиться? Не здесь.

Он не удивлен. Нисколько.

– Встретиться, – повторяет он, безо всякого выражения, – не здесь.

И снова меряет ее взглядом с головы до ног, но уже не так, как тогда, а – слегка озадаченно и заглядывает ей в лицо – почти ласково… Она вдруг чувствует легкий запах алкоголя – от него. Это хорошо, просто замечательно, что он выпил и в эйфории сейчас… «Ну же, ну» – отчаянно думает Лена, напрягаясь, и вдруг замечая, что он отводит глаза и разворачивается прочь от нее – уходить.

– Пока, незабудка, – мягко говорит он. Голос тихий и хрипловатый. – Еще увидимся.

И уходит. Лена остается, закусив губу. Она опять смотрит ему вслед и ей хочется плакать.

Но еще больше, чем плакать, ей хочется, чтобы снова посмотрел на нее, как тогда – самый первый раз. Как на женщину. Чтобы трогал ее… Эта его сила, эта мощь, которой она была свидетельницей, ее хочется взять у него, раз у него ее так много.

Примечания.

Из словаря Воровского жаргона.

Авторитет – представитель высшей группы в неформальной иерархии уголовников и заключенных (т.ж.с. «вор в законе»).

Бык – один из участников организованной преступной группировки (ОПГ), представитель ее низшего звена.

Вальнуть – убить.

Братан – участник преступной группировки, «брат».

Бригада – небольшая группа рядовых членов преступной группировки.

Вор в законе – см. Авторитет.

ИТК – исправительно-трудовая колония.

Крыша – от слова «крышевание» – покровительство и обеспечение защиты предпринимательской деятельности и бизнеса, в том числе незаконного, со стороны криминальных структур.

Наезд – агрессивная провокация по отношению к человеку со стороны других людей, или со стороны одной организации (преступной) к другой организации, а также предъявление каких-то необоснованных требований или обвинений

Откинуться – освободиться из мест заключения.

Приземлиться – получить тюремный срок, сесть в тюрьму.

Стрелка – деловая встреча представителей двух противоборствующих преступных группировок.

Задрыга – ненадежная женщина (с точки зрения уголовников).

– Я решила грудь увеличить.

Любимая подруга Алина – короткая стрижка, очки, сигарета с мундштуком, красный диплом биофака университета, – искренне удивляется:

– Куда? У тебя и так все нормально.

Лена начинает сомневаться: зачем она ей сказала? Они выпили водки с пепси на кухне у Алины, и она выпалила эту фразу про грудь, не задумываясь, привыкла подруге доверять. Но это – проблема. Сказать даже ей, что влюбилась в пожилого криминального авторитета, то ли грабителя, то ли бандита, и хочет быть похожей на девок, которые ему нравятся, – это стать просто посмешищем.

– Да так просто.

Алина надолго замолкает, курит, иногда поглядывая Лене в лицо. Лена старается сохранять индифферентность – сидит с невозмутимым видом.

– Ради мужика, конечно, – делает вывод Алина. Задумывается и потом спрашивает: