Ната Симон - Дети ангелов

Никто бы не заметил отсутствия Виктора, если бы личный секретарь Назарета, старик Пигмалион, случайно не увидел, как он облачается в убранство «солнечного ребенка» и не доложил Ветхой Пещере. Виктора уже не было в сегментории, когда Назарет, переливаясь всеми оттенками красного, примчался в его келью. Такой бесцеремонности он простить ему уже не смог.

* * *

Убранство «солнечный ребенок» было удумано несколько веков назад искусной группой Херувимов под руководством Солнцерона. Со временем оно стало единственной возможностью беспрепятственно переходить в земную жизнь и покойно вести исследовательскую деятельность. В честь Солнцерона одеяние и назвали солнечным. Позднее изменили наименование на «солнечный ребенок». Так в просторечии его называли между собой все небесные стражи.

Гвардейцам «солнечный ребенок» был не виден, а люди старались «таких» обходить стороной.

Много сотворений и добрых дел помогло сделать это несуразное на вид облачение. Например, стало возможно ввести в человеческое общество такое понятие как «покровительство», что побудило людей к созданию кругов, направленных на помощь страждущим. В одеяния облачались за месяц до перехода, чтобы вжиться в образ и привыкнуть к человеческим повадкам. Посещение Земли входило в уставную работу стражей, поэтому среди небожителей всегда выделялись странные пигмеи. Они резко отличались от исполинских стражей своей внешностью и ростом.

* * *

– Ты без дозволения отправился на Землю! – взревел Назарет, закатывая глаза, не в силах лицезреть Виктора. – Какую мечту ты преследовал?! Ты нарушил все мыслимые пределы позволенного! – Назарет произносил слова протяжно и выразительно. Было видно, с каким трудом он пытался сохранить бесстрастность.

– У меня не было возможности медлить. Нужно было решать молниеносно. Я избавлял своего подопечного от смертельной опасности.

– Избавил?

– Да.

– Я тебя поздравляю, – всецело умиротворившись, сказал Назарет. – Теперь, посмотрим, кто сохранит тебя. Разговор завершен.

* * *

Тогда Великое собрание спасло его судьбу. Виктора взял под защиту Учитель его начальной школы, Алексий, мудрый и добрый херувим. Он питал большую любовь к своим ученикам. Дорожил и восторгался их победами. Его вердикты никто и никогда не подвергал сомнению. Учитель заведовал школой со дня ее основания, и в любой спорной истории всегда оказывался прав. Точнее него никто не знал учеников и выпускников школы. Ему доверяли многое и высоко ставили за Труды.

– Виктор, я уберег тебя потому, что ты исключительный. И буду делать это всегда, как только потребуется. Но мои возможности предельны. Постарайся, пожалуйста, ближайшие сто лет не нарушать Правил сегментория, в котором ты пребываешь. Обещай мне это! – с заботой в глазах, твердым голосом в тот раз произнес он.

– Обещаю, Учитель! – Виктор чувствовал себя крайне неловко. Оказавшись первый раз в ситуации, где от него ничего не зависело, он был одновременно смущен и благодарен.

С тех пор, отношения с Назаретом совсем испортились. И Виктор пытался как можно реже попадаться ему на глаза.

* * *

Раз в семь лет, во Время Тьмы, сегменторий на месяц пустел и становился похож на белую вымершую пустыню. Только голубые Александрийские кельи, расположенные в строгом порядке, напоминали о присутствии жизни в нем. Все занимали свои тайные края и концентрировали всю мощь небесных сил, ожидая вторжения гвардейцев на Землю. У каждого стража было назначение, расположить экранирующий купол над каждым из своих подопечных. Это были трудные дни, как для Неба, так и для Земли. Весь месяц на Землю опускались невидимые потоки небесной Силы. Весь месяц стражи отвращали атаки гвардейцев, но, как и в любом сражении, несли потери среди своих подопечных.

* * *

Виктор всегда досконально готовился к этому месяцу. У него была своя методика. Он домыслил ее еще в школе. Оттачивая свое мастерство в классе Постижений, он заметил, что деление его на части не ослабляет силу защиты, а в некоторых случаях даже приумножает ее. Он начал напряженно тренироваться. Распадаясь на пятьсот частей, наращивал каждую свою частицу верой и твердой решительностью в победу над искушениями. И добился-таки того, что каждая его часть излучала столь же великую силу, что и он сам в целом.

* * *

Каждый раз после светозарных отражений гвардейцев, возрождаясь воедино, он становился только сильнее и неуязвимее.

Виктор был доволен собой. И абсолютно убежден в своей непобедимости.