Василий Нестеренко - Африканская тетрадь. Или по дороге в Париж

Лукаво улыбаясь, женщина приподнимает в ответ своё вино. Мы выпили.

– Лёд тронулся, про себя отмечаю я и, задвинув занавеску, как ни в чём ни бывало, продолжаю свой рассказ.

– В общем, через год в центре дианетики мне предложили программу «Очищение». Причём по таким скидкам, что отказаться было глупо. Надо лишь книжечки распространить. А куда деваться? Моя врач-иглотерапевт к тому времени на мне уже крест поставила: – «Вам, Пантелей, надо вставлять платиновые диски». Ни сесть, ни встать нормально не мог. Межпозвонковая грыжа со всеми вытекающими. А денег только до ближайшего худсалона за грошовым гонораром доехать. Какие там платиновые?

Продал я кучу книжек у заводской проходной по дешёвке и поехал в

Питер. А там SPA-процедуры: съел таблетку ниацина, полчаса трусцой побегал – и на четыре часа в сауну. Перед этим тебе – витаминов жменю. И только воду пьёшь и сидишь потеешь. Ну и с богатеньким народом общаешься.

Программа «Очищение» – это уже область Саентологии. В Америке её называют религией для богатых. Правда, у нас тоже не для бедных, хотя и на порядок дешевле.

Короче, на восемнадцатый день, когда все, с кем я начинал, стали получать конечный результат – это такое эйфорическое ощущение, что ты очистился – у меня проявились побочные эффекты.

Я, видимо, надурил их в одном из ежедневных отчётов, и мне увеличили дозу ниацина не вовремя. Этот витамин помогает обновлять клетки, заодно стирая в психике негативные последствия из прошлого.

Может, слышали: если человек очищается, то всплывают и уходят старые болячки. Перед этим, помню, на левой ладони «проснулась» странная бородавка. В студенчестве я даже стыдился здороваться за руку: кисти обеих рук были осыпаны этими пупырчатыми отметинами. У основания безымянного пальца на ладони левой руки сидела главная. Когда я её (содой мне посоветовали) вывел – и все остальные исчезли. А тут, спустя тридцать лет, в парилке, она снова стала всплывать. Пока добираюсь к ночлегу на электричке – исчезает. Как живая – прячется. И так три дня подряд. На четвёртый совсем пропала. Исчезновение рестимуляции – повод ускорить процесс добавкой ниацина.

После этого, я стал замечать крохотную ссадинку сзади на пятке левой ступни. И вспомнил: в детском садике, в пионерлагере, в армии – мне всю жизнь кто-нибудь наступал на пятки.

Всё бы ничего, но я попросил штатного сотрудника снова увеличить мне дозу ниацина, хотя «стирания» ещё не произошло. Я умолчал об этом. И вдруг ссадинка стала разрастаться. С каждым днём. Вскоре, вся ступня, по щиколотку, приобрела вид тёмно-фиолетового с лиловым отливом резинового носка. Потом и правая туда же…

На 24 день, когда даже наркоманы начали получать результат (у нас там было несколько ребят-студентов), я ощутил конечный эффект: эйфория, лёгкость. В районе метро Горького иду и туловища не чувствую. В то же время, на ногах как две гири привязаны. Иду в шлёпанцах. Ни в какую другую обувь мои ступни уже не влазят.

Это у них называется – попасть в оверан, т.е. на следующий круг очистки.

Сижу потею дальше. Ещё неделю. Слава богу, платить в таких случаях не надо. Из тех, с кем начинали вместе, со мной остался только один парень лет тридцати. Он на военном химзаводе когда-то получил отравление. Говорит, что еле выжил. Полгода по госпиталям провалялся. Умереть не позволили, но и отраву вывести до конца не смогли. В костях осталась.

Из него потом стёкла через кожу пошли. Стеклянные крупинки такие.

Сидит, чухается, и вытаскивает прямо из пор: «О, ещё одна!». Как блох.

Грамм 15 в целлофан наскирдовал.

Мне же, чувствую, что-то с этикой надо решать. Я всё-таки христианин. А тут как бы другая религия.

Бегать уже не получается перед тем, как в парилку идти. Ноги – чужие. Кожа вот-вот лопнет. Слоновость ниже колен. Четыре часа отпарился на верхней полке, стаканов сорок воды выдул, захожу под горячий душ, а меня знобит. Чувствую, что не могу принять от них помощь. И сам себе говорю: «Или вы там сейчас помиритесь (Христа и Хаббарда* имея в виду), или я здесь подохну!.» (*основатель церкви Саентологии).

Вдруг в голове картинка: я лечу в космосе, время от времени пролетаю через какие-то светящиеся арки. Впереди возникает астероид. Как бриллиант гигантский. И я влетаю в него со всей дури. А там помещениеоранжерея. И куча святых. Перед тем как влететь, мельком замечаю обеспокоенного моим появлением призрака. Это Рон Хаббард – основатель. Полетел по своим делам, а от меня отмахнулся; иди, мол, разбирайся сам. Но мешать не стал.