Ксения Рормозер - Сборник для чтения долгими зимними вечерами

– Стой! Макс! Это судьба! – выпалила она сходу и обняла его. Он тоже обнял её от неожиданности.

Но тут же отпустил и спросил:

– Судьба? Какая судьба? Ты о чём?

– Я, мы с сестрой гадали на женихов, и вот, мне выпало имя Макс. Тебя ведь зовут Макс?

– Да, я – Макс, а как зовут тебя?

– Меня – Ирма! Мы будем жить на ферме весь август! Приходи к нам в гости, Макс! Ты мне нравишься! – сказав всё это на одном дыхании, она поцеловала его, улыбнулась и побежала домой. Парень стоял в недоумении и держался за щёку, прикрывая ладонью её поцелуй.

Из окна своей комнаты эту сцену наблюдал Генрих, и, когда Ирма поцеловала парня, он сжал кулаки.

За завтраком молодёжь болтала всякую чушь. Ирма никого не слушала и практически не ела. Потом внезапно встала и ушла в свою комнату.

– Что творится с нашей Ирмой, скажи-ка нам Констанц? – потянувшись за куском пирога, попросил Франц.

Генрих перестал жевать и тоже посмотрел на Констанцию.

– А вот кто переплывёт речку первым, тому я и расскажу, что случилось с «нашей» Ирмой! – с этими словами Констанция выскользнула из-за стола, схватив горсть орешков из вазочки, и побежала на пляж.

Братья не спеша доели пирог и, взяв с собой термос с морсом и коробку с бутербродами, лениво отправились вслед за Констанц. Им не очень-то хотелось сразу после трапезы тратить силы на соревнование, ради каприза, пусть даже и очень хорошенькой, девушки. Но любопытство взяло верх. Первым переплыл реку Альберт, и на правах победителя, попросил Констанцию дождаться братьев, чтобы сразу все могли услышать новости про Ирму.

– Вот, значит, как устроена женская любовь! – задумчиво произнёс Альберт, – Значит, если бы имя пасечника не совпало с тем, что осталось у Ирмы на ромашке, то она бы в него не влюбилась… – продолжал размышлять вслух Альберт.

– Генрих, почему ты молчишь? Тебе нечего сказать обо всём этом? – не выдержав размышлений Альберта, воскликнул Франц.

– Нечего, Франц. Я вообще думаю, что об этом нет смысла говорить, – ответил Францу Генрих и перевернулся загорать на живот.

Позже молодёжь развела костёр, потому что стало смеркаться, а домой им идти не хотелось. Ирма пришла на реку, когда сумерки стали превращаться в ночь. Она пошла плавать. Братья наблюдали за ней какое-то время, но потом вскочили и побежали в воду. Они стали резвиться вокруг неё, как дельфины, и брызгаться, как киты, пока она не рассмеялась и не стала брызгаться в ответ.

– Констанц, на помощь, они утопят меня!

Констанция прыгнула с разбегу в реку, и они устроили свою любимую с детства потешную возню. Девчонки визжали, летели брызги, и ночь искрилась им в ответ разгоревшимся на берегу костром.

Пришла Анхен, долго наблюдала за игрой в воде и, наконец, позвала всех домой, спать.

Утром их разбудил гудок клаксона. Под окнами стоял Макс. Ирма выбежала на улицу босиком, села сзади него на сидение и сладко улыбаясь, обняла парня, уткнувшись носом в его рубаху. Макс увёз Ирму к себе на Пасеку. Констанц махнула сестре рукой и завалилась спать обратно.

После завтрака братья решили пойти починить лодку и потом до обеда кататься по реке. Анхен, по умолчанию, поплелась вслед за ними. Братья провозились с ремонтом лодки пару часов. И, отчалив от берега, спустились по течению к водопаду. Там они пришвартовали лодку у крошечного причала. И устроились на траве так, чтобы видеть красоту падающей с высоты воды и блики радуги над серебряными брызгами. Шум водопада напомнил им спор, который они вели последнее время.

– Давайте-ка сами поговорим с отцом о том, что мы уже выбрали, кто из нас чему будет учиться после училища. Зачем ещё тянуть жребий? Ведь это и так ясно, что Генрих пойдёт на юридический, а ты Альберт в бухгалтеры, ну а мне, нравится коммерция. И о нашем выборе вообще-то знает вся семья, – резюмировал долгий разговор между братьями Франц.

– Традиции семейные надо поддерживать, брат, это своего рода дисциплина и больше ничего. Так к этому и относись, – ещё раз повторил Францу Альберт. Генрих, больше слушавший их спор, чем участвовавший в нём вдруг сказал:

– Мы можем, не нарушая традиций, сделать так, чтобы каждый вытянул жребий с той профессией, которая ему по душе!

И они составили план подмены жребия, о котором никто в семье так никогда и не догадался. Анхен, в это время, сидела слишком близко к водопаду, и шум воды помешал ей услышать решающую часть спора между братьями.

Ирма ехала всю дорогу с закрытыми глазами, обнимая Макса. Ей казалось, что она вот-вот растворится совсем в его медовом аромате.