Вероника Благодарева - Моё детство – Ленинград

«Это что, новая мода?» – смеется она, показывая на мои ноги. Я смотрю вниз и прихожу в ужас: на одной ноге у меня красуется моя новенькая туфелька, а на другой – домашний тапочек.

Я люблю ходить в школу, она такая огромная, с большим залом с колоннами, где мы играем на каждой перемене. А чтобы дойти до спортивного зала или до столовой, приходится идти длинными коридорами и спускаться по старинной лестнице на первый этаж. Макароны с сосисками и компот – самая любимая еда в столовой. Дома мама редко варит сосиски и сардельки, говорит, что в них и мяса-то нет, но какая разница, если вкусно. Там же, на первом этаже, – живой уголок, где живет настоящий еж, и хотя ежей я на даче повидала уже огромное количество, некоторые даже у нас жили, но здесь, в городе, это кажется диковинкой.

Учительница у нас молодая, зовут ее Лариса Витальевна, красится она по моде – фиолетовые тени и яркая помада. А пение ведет маленькая женщина, которая только и делает, что кричит на нас.

Самое радостное – это, конечно же, перемена. Которая не обходится без драки на линейках между мной и моей подругой Юлей, в итоге линейки ломаются у нас гораздо чаще, чем у других учеников.

В классе у нас есть свой отличник – Саша, на переменках он всегда подходит ко мне, очень смущается и что-то невнятно шепчет. И куда пропадает вся его уверенность, которую он демонстрирует на уроках? Как меня увидит, сразу краснеет от подбородка до корней своих густых вьющихся волос.

Чистописание мне дается с трудом, у меня совершенно не хватает терпения выводить все эти буковки по многу раз. А вот математику я люблю, на первом же уроке первого сентября я получила звездочку за то, что правильно сосчитала тигров на рисунке. Звездочка – это на языке учителей первых классов пятерка.

Из школы меня забирает брат, и это наказание какое-то, он своими длинными ногами преодолевает расстояния намного быстрее меня, поэтому домой я прибегаю вся вспотевшая. Кидаю на стул свой синий ранец с белым тигром, бегу мыть руки и есть суп; я быстро заглатываю еду и наблюдаю за братом, который уже расставляет своих пластилиновых солдатиков для нашего сражения. Наготове у него несколько дротиков с острыми концами и довольно тяжелых, они поражают врага с прицельной меткостью. Что уж говорить, у брата, конечно, преимущество. К тому же его солдаты с каждым днем становятся все более защищенными, они обрастают канцелярскими кнопками, вооружаются деревянными дощечками, наподобие маленьких щитов, сквозь которые не так уж и легко попасть в пластилиновое тело солдатика. Зато, когда мне это удается, восторг мой не знает границ. Брат разрабатывает свои хитрые стратегии, выстраивает войско в треугольник, называя его «свиньей». Он ставит укрепления для своих, используя маленький стульчик, а мне, конечно, достаются голые, беззащитные, безоружные бойцы. Выигрывает мой брат всегда, но это для меня не так уж и важно. Сам процесс так увлекает, что я забываю и об уроках, и о невымытой посуде, счастлива от того, что мой взрослый брат позволяет играть с ним, от возможности поучаствовать хоть и в игрушечных, но все же боевых действиях. Мы можем так просидеть до прихода мамы с работы. И только тогда я отправляюсь делать уроки, а брат уходит по своим делам.

Наша коммунальная квартира по ленинградским меркам не очень большая – всего семь комнат. Располагается она в Толстовском доме с его огромными арками, колонами, заброшенным фонтаном, который мы облюбовали для своих игр. Дом у нас необычный: здесь часто снимают кино, а еще в нашем дворе живет известный певец – Эдуард Хиль, утром и вечером я часто вижу его из окна, когда он гуляет со своей собакой. Живем мы на первом этаже, окна комнаты выходят во двор, и солнце – редкий гость у нас, а подвальная сырость проникает во все уголки. Мама ставит кирпичи на плиту и, когда они нагреваются, приносит в комнату, чтобы хоть как-то нагреть помещение. Сажусь радом с ними и чувствую жар раскаленных камней.

Длинный коридор – любимое место для игр, здесь мы, детвора, катаемся на велосипедах, играем в прятки и висим на турнике. Нам никогда не бывает скучно. Можно залезть в темную пыльную кладовую и рассказывать страшные истории. Здесь хранится всякий ненужный хлам – старые игрушки, сломанные стулья, ожидающие своего переезда на дачи или выноса на помойку. Еще одна кладовка – на кухне, в ней на полках стоят банки с огурцами и вареньем. Но так как для каждой семьи выделена всего лишь одна полка, некоторые запасы хранятся на окне в кухне, между рамами. Еще это место используется как холодильник. Когда мама объявляет, что сегодня можно открыть компот, я мчусь во весь дух, огибая острые углы, запыхавшись, открываю дверь кладовки и достаю трехлитровую банку. Прежде чем ее открыть, нужно стереть пыль с крышечки, и это, кажется, самые долгие минуты в ожидании вкусного напитка. Сначала открываются самые вкусные компоты: малиновые и абрикосовые, напоследок остаются яблочные с черноплодной рябиной.