Л. Б. - Забвение

Приветствую вновь. Тут такое дело… ко мне сны вернулись! Да, не абы какие, а те самые, можно сказать, фантастичные. Должно быть, как только в жизнь наладилась, все стало на круги своя. А это значит, что я смогу наслаждаться моими ночными «похождениями» по миру грез, и ничто меня не остановит.

Последнее, что я видела с тех пор во сне, и то, что мне запало в душу это: нежно-золотистый свет, льющийся отовсюду, обволакивающий меня с ног до головы и шепчущий на ухо волшебную колыбельную. Мне даже не хотелось понимать кто это или что это, я просто поддалась сладкой неге, что была повсюду и пробиралась во внутрь меня. Казалось, мир был огромен и полон этого бархатисто-солнечного света, который согревает всех, кому грустно или одиноко. И если бы у меня спросили о том, каким я представляю рай, я, наверное, попыталась бы описать те непередаваемые чувства, что я испытала от пребывания в этом месте, попыталась бы объяснить, что ничего прекраснее во всем мире нет, а, значит, это и есть рай (если рассматривать его подобным образом).

Возможно, я была даже слишком любопытной, ведь я не смогла удержаться и не попытаться дотронуться до того, что думала, является лицом той сущности, однако ничего не вышло, так как мне не удалось понять, есть ли у него вообще лицо. Но меня это даже успокоило, так как где-то в глубине души я не хотела нарушать баланс сего мира и начать «срывать» чьи-то маски.

Подумав об этом, я продолжила погружаться в бескрайние объятия дремы. После таких снов, не думаю, что кому-то захотелось бы возвращаться в реальность, хотя она не так уж ужасна, однако, в ней все по-другому, всё не так как хочешь ты. Да, и помимо этого, в ней много того, что делает ее непростительно гнусной, а, если еще взяться перечислять то, что сделало это с ней, то можно запросто впасть в тоску. Поэтому я не буду этого делать, просто в очередной раз проснусь и пойду на занятия.

По дороге в колледж я вдруг задумалась о том, что голос того существа был таким выразительным, что мне даже показалось будто он какой-то отстраненный, будто не принадлежит миру грез. И тогда меня это напрягло, так как я на секунду подумала, что кто-то вторгся в мой сон. Но потом я подумала, что это уже просто бред сумасшедшей, такого просто не может быть… или же может?

Ну, вот и все. Заканчиваются зимние каникулы, а это значит, что Никки уже завтра отправляется обратно, и я снова буду одна среди стен непонимания. И как бы я не старалась пересилить себя, чтобы не тосковать по сестре, у меня ничего не получалось. Мне казалось, что после ее отъезда ко мне вновь вернется та беспросветная тоска и обыденные будни, которые даже нечем разбавить для разнообразия (походы в кафешки с друзьями не особо помогают). Поэтому мне так не хочется ее отпускать, ведь для меня она самый близкий на данный момент человек. Но, увы и ах, как известно, стоит праздникам или выходным закончиться вся семья разбегается по своим «норам», у каждого появляется сотня незавершенных дел и неотложных встреч, всем тут уже не до семьи или чьих-то чувств и переживаний. Ладно, что-то совсем я сама себе настроение подпортила, постараюсь не думать об этом, пойду, вздремну.

Погрузившись в сонные раздумья, я вновь очутилась в необъятно темном пространстве, которое заполняло все вокруг. Тогда я подумала, что это самое лучшее место для размышлений о чем угодно, так как здесь никто не отвлечет от собственных мыслей разговорами или ненужными вопросами, вокруг ни души и ни одного отвлекающего объекта на горизонте, а, значит, можно позволить себе сконцентрироваться на собственных догадках и постараться найти в них смысл. Только вот, как-то неуютно тут, было бы может как-то посветлее.

– Например, вот так? – эхом раздался до боли знакомый тембр.

– Какого черта?! – в недоумении спросила я непонятно кого.

– Если ты не против, я тут немного все обустрою, а то, знаешь ли, мне как-то не по душе твой аскетичный стиль, – по-прежнему откуда-то издалека доносился голос.

Как только он закончил эту фразу, все вокруг стало таким уютным, что я позабыла обо всех своих проблемах. Меня уже не окружали темные стены, теперь эта комната имела свой неповторимый стиль: приглушенные вечерние тона наполняли комнату, делая ее еще более приятной, теплый плед, нежно укрывающий кресло качалку, так и манил укутаться, тихо-потрескивающие поленья в старинном камине, унимали мое волнение, а скрипучий книжный стеллаж, еле виднеющийся в углу комнаты, был, пожалуй, вишенкой на этом торте изыска. От всего увиденного у меня даже голова закружилась, не могу сказать, что я особо впечатлительна, просто во сне все кажется всегда таким настоящим, и для меня лицезреть почти вживую одну из таких прекрасно убранных комнат просто праздник какой-то.