Т. Абрамова-Милина - Знаки препинания. Он, Она и не только

Потрахин забыл на долю секунды, что надо следить за лицом. Но Яков Моисеевич Штеккер успел прочитать все, что тот думает о нем, о его заднице, о бедной женщине и о несчастном, а возможно счастливом ребенке.

На тему счастья ребенка Беня еще не успел подумать, а именно в этот момент он решил, что надо изучить этот вопрос с присущей ему скрупулезностью.

Потрахин свое дело знал и вскоре предложил Штеккеру несколько вариантов. Девушки и женщины детородного возраста, согласные родить ребенка богатому пожилому мужчине, поместились в увесистой папке. Штеккер долго выбирал и остановился на девушке-сироте из далекой сибирской деревни. Она была миловидна, со средним образованием. Денег и жилья у нее не было. Родственников тоже. Потрахин с ней познакомился, сводил к психиатру, выкопал все сведения, какие только мог, с чистой совестью сдал девушку Штеккеру.

Девушку звали Анна Петровна Иванова. Найти еврейку Беня даже не мечтал. Поэтому легко согласился на Иванову. Когда Штеккер объяснил ей, каковы его мотивы для женитьбы и что ей предлагается фиктивный брак, а соответственно, брачный договор, девушка не удивилась, она знала об этом от Потрахина. Попросила только, когда будет возможность, пойти учиться в институт или техникум. Беня согласился на это с формулировкой «когда будет возможность».

После соблюдения всех формальностей, Анна поселилась в большой комнате и приступила к обязанностям домработницы. Множество семейных пар ведут нестандартный образ интимной жизни и вполне этим довольствуются, лишь бы никто об этом не знал. Так и Беня не планировал совместного пробуждения и секса, поэтому зачатие ребенка производилось искусственным путем. Ко всему другому Беня постепенно привыкал.

Комнаты теперь проветривались, ужин всегда был готов, хоть и не бог весть какими разносолами, все лучше бутербродов. Беня постепенно привык к наваристому борщу и котлеткам. Пироги, блины и оладушки вообще навевали воспоминания детства. Так Беня постепенно становился семейным человеком.

Аннушка всю свою жизнь прожила в Сибири, в городке, где время остановилось. Она и не мечтала попасть в Москву, в широкий центр столицы, да еще родить ребенка, которому обеспечена достойная жизнь. У Анны было трудное детство, которое научило ее ценить хорошее. Поэтому она воспринимала свою работу по дому как нечто естественное, и радовалась тому, что она у нее есть, благодарила бога, что послал ей такого хорошего человека как Яков Моисеевич.

Анна не считала себя красивой, да и умной тоже не считала, но гений женской мудрости не имеет ничего общего с женским умом, а живет где-то в душе, а душа у Аннушки была светлая и радоваться она умела. Аннушка видела, что нужна Якову, и не торопилась что-то менять. Кстати, она звала мужа сначала Яков Моисеевич, потом для краткости просто «Моисееич», что позже превратилось в «Моисеич-ку», от чего Беня втайне просто млел.

Свою женитьбу Беня скрывал от сестры, чтобы не подставляться под ее издевки. Решил сообщить ей, когда родится ребенок, предвкушая свой триумф.

В положенное время родился ребенок, мальчик. Штеккер забрал жену из роддома, очень волновался перед встречей с наследником. Беня решил назвать ребенка Давидом. Он ждал возражений от Анны Ивановой и даже подготовил убедительную речь на тему, кто в доме хозяин. Но Анна на удивление согласилась:

– Очень хорошо, так звали моего дедушку.

Беня сглотнул.

– Дедушка был Давид Иванов?

– Нет, дедушка был Давид Моисеевич Рабинович. Иванова я по отчиму, он меня удочерил. Мама два раза была замужем.

Метаболизм в организме Бени приостановил свою работу. На долю секунды, иначе Беня не узнал бы всю историю.

– Моих предков сослали из Польши после восстания в Восточную Сибирь. Маленькая деревня там. Много ссыльных было. Моя прабабушка Ольга Левинская, родилась уже в России, замуж вышла за Якова Когана, они жили рядом, тоже были польские евреи. У них дочка родилась – Маша. Коган ушел золото мыть, чтобы семью прокормить, да и пропал там. Хунхузы его убили, как говорят, китайские бандиты. Он совсем молоденький был. Золото отобрали и убили. Бабушка Маша выросла в деревне. Там она замуж вышла за дедушку Давида Рабиновича. Он умер рано, от туберкулеза. Мама только родилась, других детей не было. Поэтому мама одна без братьев и сестер. А мама замуж вышла за моего отца в Чите, он тоже еврей. Смешно так, он Семен Рабинович, как прапрадедушка по папиной линии. Однофамилиц, а может родственники. Папа умер, когда мне шесть лет было. Мама второй раз замуж вышла. За Петра Иванова. Очень хороший человек был. Мама умерла при родах. Ребенка тоже не спасли. Я с дядей Петей жила. Он мне как отец был. Удочерил меня. Потом он тоже от болезни умер, я одна осталась. В училище поступила, там общежитие давали. Ну вот, вкратце все. Поэтому я -Анна Петровна Иванова. И в свидетельстве о рождении записаны все, как Ивановы. А у мамы все документы пропали. Сельсовет сгорел, документы восстановить невозможно. Она за пенсию переживала, да вот не дожила.