Владимир Циканов - Куминские рассказы

А я потом не раз в своей жизни замечал, что в минуты надвигающейся опасности или какой-то возникшей внезапно экстренной и неординарной ситуации, всегда как будто бы кто-то внутри меня мне подсказывал: «Всегда соблюдай «революционное спокойствие! Иначе – смерть!» А сам страх и его чувство во всём теле уже приходили намного позже.

Для удобства из-за низкого по своему возрасту моего роста в то время, отец подрезал (укоротил) у «нового» ружья приклад. Какая же была радость – иметь своё ружьё!!!

Отец учил, как правильно с ним обращаться, в какой последовательности заряжать гильзы, чтобы они, эти гильзы, превращались в настоящие охотничьи патроны.

И вот она – долгожданная осень! Открытие охоты! Мы с отцом, каждый – со своим ружьём! У папы – двуствольное, «ТОЗовка», а у меня – берданка.

У нас было две собаки. Шарик – чистокровная лайка. Красавец, ушки торчат, хвост – на два кольца. И – Тобик, хвост трубой, уши на половину висят. Обе охотничьи. А кто из них был лучше, определить было трудно. Шарику покажи ружьё, и он пойдёт (просто побежит с огромной радостью!) в тайгу даже с чужим человеком. А вот Тобик с чужим не ходил, только со мной или отцом.

Идём как-то все вместе по тайге, добыли несколько белок. Отец их тут же обдирал, а тушки делил и скармливал собачкам в награду за совместную охоту. Выходим на поляну, стоит одинокая сосна. Высоченная! До самой кроны ни одного сучка нет. Ствол гладкий, высоко уходит в небо. Собаки заливаются лаем! И бегают кругом дерева, и по стволу когтями царапают. А мы тоже вокруг топчемся, пытаемся рассмотреть да разглядеть что там и как наверху. Видим лишь какое-то чёрное пятно изредка мелькает, а крона густая. Сквозь неё то появляется это пятнышко, то исчезает. Понять никак не можем, что там? Отец задумчиво шепчет: «Странно, собаки никогда на пушного зверя ствол не царапают и вокруг дерева не бегают». Дальше продолжаем ходить да рассуждать над поведением собак… Когда собаки лают на белку, они стоят на той стороне, где белка прячется. Так ходили-ходили мы и решили, что это – соболь, а стрелять-то его в это время нельзя: шкурка не созрела. Но и не стрелять нельзя – собак расстроим. Ну, в общем решили – стреляем. Папаня мой машет, знаками подаёт – стреляй, мол.

Прицелился я в черное пятно и выстрелил. Какое же было наше удивление, когда на нас начал падать с громадным звуком и шорохом, ломая ветки деревьев под тяжестью своего веса, глухарь.

В последствии, я ещё добывал такие трофеи (глухарей), но этот был первый! Когда его в рюкзаке до дома нёс, а он весил около четырёх кг (это приличная ноша для пацана), тяжести абсолютно никакой не чувствовал! Меня разбирала радость и гордость за нас всех: и за себя с отцом, и за наших верных друзей – собак. Глухарь – птица осторожная! Реликтовая! И удивительно, что тут мы ходили, разговаривали, а он сидел себе спокойненько, совсем безбоязненно… Я, когда потом рассказывал про этот случай бывалым нашим сибирским охотникам, они говорили: «Все правильно, когда собака грамотно глухаря облаивает, то он забывает про опасность, не замечает охотника и даже сам начинает дразнить собак, цокать клювом и фырчать». Тут было всё серьёзно.

А вот – второй мой глухарь: и смех, и грех. А вообще-то, признаюсь честно, на моей совести и памяти их – всего-то два. Может, ещё были, но этих двух помню отчётливо. Ещё попадались копалы (самка глухаря). И не одна… Но их стрелять не интересно. Глупые «курицы», человека с ружьём совсем не боятся, подпускают близко. Особой гордости за такой добытый трофей не вызывало, но азарт всё равно брал своё наперёд.

Владимир Циканов.Свидетельство о публикации №375693 Дата публикации :04.06.2018

Людмила Морозова[02.06.2018]

Мы учились в пятом классе, когда мальчик, с которым я сидела за одной партой, пришёл в школу с винтовкой. И погиб практически при таких же обстоятельствах, что описаны в этом рассказе… Хорошо, что я этого не видела…

Ответ Владимира Циканова[03.06.2018]

Не смотря на мои твёрдые убеждения, что «Войн в цивилизованном мире и обществе быть не должно!», выскажу мнение: «Каждый мальчик, будущий мужчина, должен уметь держать в своих руках оружие и обращаться с ним с измальства! А лучше впитывать эту, сформулированную мной аксиому, прививать её вместе с материнским молоком! Тогда наши женщины-матери, старики и дети будут под надёжной защитой! И не будет тех безобразных трагических случаев о котором Вы, Людмила, здесь поведали.