– Чего такой задумчивый? – я увидел перед собой протянутую руку Павла Д.
– Да так, что-то с дороги подустал, – я тоже протянул руку, заранее подготовившись к крепкому рукопожатию.
– Чайку? Коньячку?
– В другой раз, давай к делу.
Я опять чуть было не провалился в бесконечные размышления о том, что же я сказал на самом деле и какое такое дело у меня было к Павлу Д., что я отказался от чая, но я быстро отошел от этих мыслей, увлекаемый энергичной походкой Павла Д.
– Ну вот, хлопочем помаленьку, – произнес хозяин дачи, небрежно махнув рукой в сторону участка.
Под небрежностью, конечно же, скрывалось хвастовство. Да и было, в общем-то, чем похвалиться. Уютная деревянная беседочка хоть и не выглядела шикарной, но понимающий взгляд обязательно отметит кропотливую работу, точность подгонки деревянных брусьев, досок и реек и чистоту шлифовки дерева. Колодец (или пародия на него) выглядел тоже достаточно симпатично, отражая солнце от свежелакированных поверхностей оцилиндрованного бревна. Конечно же, деревянная собачья будка с резной крышей. Собака, должно быть, тоже была деревянной и сидела в будке, поскольку ни мисок, ни цепи, ни другого присутствия живого существа я не отметил. Были даже качели непонятного размера, поскольку для детей они были слишком велики, а для взрослого, наверное, все же маловаты. Опорами для качелей служили старые, подгнившие столбы, которые были старательно шлифованы по кругу, но новыми, тем не менее, не стали. В каждом изделии чувствовалась особая военная смекалка и желание, а главное, способность, сделать конфетку из любого дерьма. Я думаю, что из строительного мусора, что выкинул я за время постройки дома, Павел Д. смог бы с изяществом соорудить не одно строение.
Ну и, конечно, красавица-банька. Это должно было быть основным, за чем я сюда приехал, поэтому я с заинтересованным видом стал осматривать постройку.
– Три сезона трудов, – Павел Д. кивнул в сторону бани, которая при своих совсем невеликих размерах, наверное, использовалась еще и как домик для ночлега.
– Ну-у-у, – я задумчиво покачал головой, – оперативно.
– Конечно, – обрадовался Павел Д., – это только кажется, что тут нечего делать. А если все делать по уму да на совесть – работы ой как много!
Вот ведь идиот. По какому уму, на какую совесть? У меня вроде тоже небольшая деревянная избушка, но она больше этой вдвое, не меньше. И мастерил я ее один полсезона. А то и быстрее.
– Тут можно все и за полсезона сделать, – словно прочитал мои мысли хозяин. – Только знаешь, оно ведь как: чем быстрее делаешь, тем хуже качество. Это так, если для дяди, то можно и наспех, а если для себя – тут, друг, спешить не стоит. Спешка нужна только в двух случаях, а здесь случай другой, здесь…
Затяну-у-ул. Ладно тебе философствовать! Ты мне вот лучше скажи, Павел Д., деньги-то у тебя есть? Подкапливаешь, поди? Или с лучших времен, со службы остались. Много не много, а пару танков, небось, загнал в свое время? Что-то я даже и разобрать тебя не могу. То, что скупердяй, – оно видно, но вот от безденежья или от жадности – понять не могу. Хотя баньку на что-то построил, удовольствие тоже не из дешевых: хоть и половину своими руками, а все равно затратно это.
– …А душа не на месте. Вот и разбираю все, заново переделываю. И вроде теперь-то уж все понятно, а ночью все равно не сплю, думаю: вот чего-то я обязательно упустил! Для себя же делаю, хочется один раз сделать, а потом просто…
Местечко так себе, тесновато. То ли дело мои деревенские просторы на даче. А здесь, ну что это? Пять шагов в сторону – и уже забор. А за забором чья-то задница упорно приближается ко мне. Человека нет. Просто ноги и задница. И все. И на меня движется. Каких чудес тут только не насмотришься! Хорошо хоть, что задница тут не деревянная, а то с ума можно сойти. Хотя, наверное, наоборот. Если бы деревянная была – еще можно понять. А тут – настоящая. И движется. Медленно движется, даже плавно как-то, раскачиваясь, но в этой медлительности чувствуется некая неизбежность. Что же это может быть? А может, смерть такая? На новый манер: раньше старуха с косой ходила, а теперь вот задница на ногах. Какая жизнь, такая и смерть – все соразмерно. Чего только она сюда идет? Ко мне, что ль? Не-е-е, вряд ли. Это она, скорее всего, к Павлу Д. Подойдет сейчас и скажет: «Хватит уже, Павел Д., мучиться тебе на свете этом. Маешься же ведь. Три года уже свою халупу переделываешь на разный манер, а все одно фигня получается. Так и не попарился ты в своей бане за три года ни разу. Пойдем-ка со мной, попаримся. У меня парная что надо: жар хорошо держит – пекло, не иначе». В этот момент задница вплотную приблизилась к деревянному штакетнику. Я уже представил мысленно, как задница, двигаясь дальше, валит забор и направляется к Павлу Д., но в этот момент над задницей с кряхтеньем появилось туловище, а на туловище – голова. Это был человек! Да, обычный человек женского пола. В следующий момент этот человек женского пола развернулся, наклонился с еще большим кряхтеньем и задом попятился назад. Грядки пропалывает. Всего-то. Да, повезло Павлу Д. На этот раз повезло. Поживет еще, помучается, бедолага.
Читать дальше