Алла Агафонова - Спокойной ночи, доктор Фрейд

Свет включили точно в восемь, и я сразу ровно сел на стульчике, как в ожидании учителя. Но никого так и не было. Минут через сорок на этаж поднялись две молодые женщины, бросили свои сумки на стол, а сами зашли в каморку за регистрационной стойкой. Вышли оттуда в белых костюмах. Вот не пойму: форма, что ли, здесь такая? Одна села за стол, вторая взяла два кружки и ушла. Я решил, что пора, подошел к ней. На бейдже было написано: «Катерина Смирнова, регистратор, смена 14». Я ей говорю, что со вчерашнего вечера ожидаю, когда меня примут. Она молча посмотрела на меня и пальцем указала на приклеенный на плоскость стола листок в файле. Надпись гласила: «Часы работы с 9 до 18, перерыв на обед с 13 до 14». Потом указала на большие круглые часы на стене. Я было хотел возразить, что, мол, со вчерашнего вечера здесь, но Катерина опередила меня и еще раз указала на листок, где обозначены часы работы. Я вернулся на свой стульчик.

В 8.50 вернулась ее подруга с двумя кружками кофе.

– У меня в кармане «Аленка», достань, – сказала она.

В этот момент я подумал, а что же было там, в общей комнате, от которой меня уберегла Алиса вчера второпях. Что же там они друг на друге спят? И сколько их там? Каждому по стулу только? Я это теперь никогда не узнаю, хотя мне любопытно.

Три минуты с открытым ртом я отсчитывал от 60 до 1. Вскочил и направился к женщинам в белом.

– Прошу принять документы. Я ожидаю приема со вчерашнего вечера.

Катерина молча взяла мою анкету, поставила время – 09.01.

– Телефон, часы, кольца, серьги, браслеты, ремень, обувь – все в контейнер сложите.

Я сделал, как она просила, и передал ей. Она обмотала все стрейч-пленкой, наклеила порядковый номер моей анкеты и еще два раза обмотала пленкой контейнер.

Мне же выдала два пакета, большой и маленький.

В большом была одежда, в другом какие-то мелочи и расписание, которое мне уже давали. Но я его так и не удосужился посмотреть, хотя времени было предостаточно.

В 09.10 Катерина дала мне ключ от комнаты № 412 и еще какой-то ключ. Сказала, что мне нужно идти и ни в коем случае не опоздать на регистрационное собрание в 10.00 в главном холле на третьем этаже. Я кивнул и отправился искать комнату № 412.

– В другую сторону, по узкому коридору, второй пролет налево, – крикнула она.

Конечно, подумал я, я же тут все знаю, сам проектировал. Запомнить только не смог. Потом увидел указатели, но мне было уже все равно. Я хотел в душ, а спина ныла от ночи на стульях.

В 412-й было три спальных места. Две кровати застелены аккуратно, одеяла и покрывало заправлены в каркас, а на третьей оно было накинуто. Видно, кто-то спал.

Я огляделся. Здесь был письменный стол, на стене висел небольшой телевизор, окна прикрывали жалюзи, но видно было, что там решетки. Один большой шкаф, явно рассчитанный на несколько человек. Я слышал, как шумит вода: кто-то мылся в душевой.

Помня о времени, я стал распаковывать свои вещи. Те, которые мне выдала регистратор Катерина. Две рубашки, брюки, носки, трусы, ботинки, спортивная форма, две футболки, кроссовки. Из другого пакета достал телефон, наушники, браслет с мигающим синим сигналом, две флешки.

Я разложил все это на кровати, которую выбрал своей, и думал, что делать дальше. Тем временем мой сосед уже искупался и зашел в спальную комнату. Невысокий толстый казах, обмотанный полотенцем, смотрел на меня и ковырял к ухе.

– Не знаешь, что с этим делать? – спросил он.

– Не знаю, – ответил я.

– А, ну разберешься. Меня зовут Максат, можно Макс.

– Александр.

Если честно, то я ожидал от него подсказки, но его, видимо, забавляла моя беспомощность.

Он стал ходить из стороны в сторону, напевая себе что-то под нос. А я продолжал смотреть на свои вещи, потом взглянул на часы. У меня еще было сорок минут. Что ж, душ уже свободен.

Ванная комната была размером метр на два, когда я открывал дверь в душевую, то она едва не задевала унитаз. Комната была на троих, а совместный санузел на одного. После Максата там невозможно было дышать: комнатка была перепарена. Но хуже всего оказалось другое. Только я успел отрегулировать себе воду, как горячая закончилась. Это потом я узнал, что там водогрейка на тридцать литров. Этот гондон потратил всю горячую воду на себя.

На раковине стояли два закрытых зубных набора, над ней висели два полотенца. Один комплект – для меня. Умываться уже ледяной водой не было никакого желания, но выбирать не приходилось.

Закончив все водные процедуры, я зашел в комнату. Максат к этому времени уже переоделся. На нем были такие же рубашка и брюки, как и в моем наборе, размер только побольше.