Алексей Тенчой - Благодать. Иоанн (Анна) – благодать, милость

– Вот, ты уже и спас нас Царь-Батюшка один раз, спасибо. Мамочка милая, нам покреститься надо, потом нас Господь к себе обязательно возьмет.

– Мы еврейки, кто же это сделает. Все бояться.

– Господь и сделает, – как ни в чем не бывало ответила девочка – ничего, что еврейки, Иисус тоже еврей. Бог всех звал к себе. А кто такой Яша?

– Твой дядя, младший брат Моисея. Принял православное крещение, вот Еся его и проклял. А когда ты стала об этом думать и говорить, стал внушать отцу, что я с Яшей согрешила, поэтому ты такая больная, что от проклятого.

– Ты у меня самая лучшая, чистая, терпеливая. Теперь нас никто не будет обижать. На первое время хватит этого, – девочка спрятала сверток под провизию в корзину, а потом Господь что-нибудь придумает, не пропадем.

Софа всегда так уверено говорила об Иисусе Христе, что Мария через это и сама стала задумываться о православном крещении. Она не запрещала общаться девочке со стареньким дьячком, он жил от них через два двора, поскольку знания, что он ей давал, и держали дочь на этом свете. Да и рождение Софы… закричала не сразу, повитуха сказала «не жилец», раздался колокольный звон, девочка ожила, та удивилась и обрадовалась «божий человечек». Даже Еся боялся своей внучки, как она терпеливо переносила свой недуг и как твердо верила в Иисуса Христа. Она одна не боялась говорить деду «фарисей». Думы Марии прервала сильная боль внизу живота, начались схватки, начинались роды.

– Ангел ты мой светлый, – погладила дочку по голове, – помолись, роды начинаются.

– Хорошо, мамочка. Ты не переживай, по – моему кто-то едет в нашу сторону, Господь нас не оставит.

Минут через пять на поляне появилась телега. Управлял ею мальчик лет восьми, Софьин ровесник. Еще там ехала женщина с младенцем на руках. За транспортом шел чернявый высокий мужчина, с окладистой с проседью бородой, вел на веревке козочку. Шествие завершали три девочки-подростки двенадцати, десяти и восьми лет. Все остановились.

– Есть, кто живой, откликнись… – мужчина вышел вперед и стал осматривать поляну.

– Мы здесь, сюда, пожалуйста, им уже не помочь – Софа вышла из тенечка, – маме нужна помощь, скорей.

Подъехавшие ужаснулись, что сделал дед из внучки сапогами и кнутом, где тело было не прикрыто одеждой, виднелись черные синяки и рассеченные раны, она еле передвигалась от боли, лицо тоже было разбито.

– Моя мамочка рожает, помогите ее.

– А вы как остались живы…

– Они нас защитили, – и девочка показала подарок монахини.

Женщина, положив младенца, быстро соскочила на землю.

– Вера, Надежда, Любовь идите сюда. Иван, вы пока с Федором закопайте убитых, только сначала разведите костер и поставьте нам котел воду нагреть. А тебя, доченька, как зовут, иди милая сюда, вот тебе хлеб и молоко. Ты поешь, да за Николенькой приглядывай, а лучше тоже поспи. Наберись сил, потом все расскажешь, – подсадивши Софу с хлебом и молоком на телегу, обратила внимание, насколько легка девочка, поторопилась к роженице.

Первый раз в жизни Софе было спокойно, она поняла, что все будет хорошо, это его помощники, Небесного Отца, по молитвам Царя Батюшки и, расслабившись, она позволила себе все съесть, что ей дали, и сон.

Софа открыла глаза и огляделась. Телега стояла под навесом, она лежала, накрытая своим зипуном, все тело ныло от боли. Рядом кто-то зашевелился, повернувшись, увидела младшую девочку, которая с радостным криком «проснулась, проснулась!», соскочивши с телеги, убежала. Через минуту появилась с бородатым. Он, широко улыбаясь, взял Софу на руки и понес в дом, ласково приговаривая

– Проснулась, лапушка, мамаша с братиком уж заждались тебя, двое суток проспала, поди есть сильно хочешь.

Пережитая трагедия отразилась на девичьих височках легкой сединой, что делало ее огромные глаза еще больше.

– Сейчас потрапезуешь, а потом Надежда тебе ранки маслицем от лампадки опять смажет, тебе легче будет – и, уже обращаясь к детям, – девочки, собирайте на стол, гостю потчевать будем.

– Когда все сядут, тогда и я – тихо сказала Софа.

Бородач аккуратно посадил ее на лавку, внимательно посмотрел и сказал

– Я хозяин дома, отец Иоанн, а тебя как зовут, глазастая

– Софа.

– Благословляю тебя на трапезу, София – он положил широкую теплую ладонь на ее голову, – а когда матушки с младенцами проснуться, потрапезуем все вместе, тебе сил набираться надо, нам нужны крепкие помощники.

В дверях показался Федор.

– Все сделал, как вы велели, батюшка. Кузнец передал поклон, попросил на следующей неделе старика его навестить. А это от хозяйки, я отказывался, но она сказала, что у нас большое прибавление, «батюшка племянников к себе забрал», и если я не возьму, обидится, – и он поставил корзину на лавку.