Ну вот, пришло то времечко,
Для кой-кого желанное.
И расцвела черёмухой
Болотистая слизь.
Кому-то любо-дорого,
И воспевают радостно
Они все беды Родины,
Толкая её вниз.
Отрекшись от родителей,
Предавши родословную,
Упившись духом Запада,
Забыли обо всём.
И, очернив всё прошлое,
Плохое и хорошее,
В бессильной злобе-ярости
Вещают о своём.
Богатств страны присвоили
Несметное количество,
Построили коттеджики
В престижнейших местах.
Под флагом демагогии
Прошли в руководители,
Внедрив приватизацию,
Посеяв в душах страх.
И в тягость им Отечество,
Исконное могущество,
Им ни к чему «Империя»,
Культура и престиж.
Припадочно и в панике
Кричат они в динамики,
Раскалывая общество
Ища проблемы лишь.
Приятно им и дорого,
Что связи все порушены,
Что проявились вскорости
Обман, корысть и ложь…
Страдают дети малые
И старики печальные,
Прошедшие дорогами
Сквозь грязь, пургу и дождь.
Враз обеднели многие,
Мильоны, а не тысячи,
Те, кто трудились преданно
Для пользы всей страны.
И потеряли, бедные,
Не только деньги скромные, —
Жилья, работы, прочего
Вдруг стали лишены.
Так что же изменилося,
Как далеко продвинулись,
Чего достичь сумели мы
За полтораста лет?
Базары сохранилися,
Челночность появилася,
И рыночная публика
Рванула на весь свет.
В Анталию-каналию
С узлами и кошёлками
Учителя, рабочие
Помчались впрегонки.
Чу!.. слышно: деньги звонкие
Плывут, плывут уверенно
В коробки из-под ксероксов,
В тугие кошельки.
Шахтёры на безденежьи,
Учителя в прострации,
И медицина в панике,
Наука не у дел.
С работой в шахтах трудности,
А на столах, по бедности,
Не шашлыки с севрюгою, —
Печален их удел!
Но им Министр советует
В леса идти всей шахтою,
Позвать с собой друзей, детей —
Грибочки собирать.
Засушивать, завяливать,
Варить, солить, поджаривать,
На рынок дружной стайкою
Идти и продавать.
Повсюду беспризорные —
Вокзальщики, подвалыцики,
Больные, озлобленные, —
С наркотиком сошлись.
И девочки-отличницы,
Все в прошлом – рукодельницы,
В ночные путешествия
С азартом подались.
Уже все маски сброшены
Все идеалы сдвинуты,
Страна назад отброшена
На три десятка лет.
Стоят цеха огромные
Пустые, окна тёмные.
Кому такое надобно?
Увы, ответа нет.
Заводы остановлены
И фабрики развалены,
С трудом приходят фермеры,
Торговля лишь растёт:
Она – как бы отдушина,
Что голове – подушина,
Пиджак – для тела бренного.
(Народу всё сойдёт!)
Наука развалилася,
Но рынки сохранилися
И в отношеньи чтения
Серьёзный поворот.
Цветут развалы книжные,
Лотки, прилавки длинные…
Здесь Гоголя, Белинского
Читатель не найдёт.
Поэзия – не модная,
А проза – лишь «удобная»,
Всё больше – низкопробная,
С расчётом на «успех»:
Фантастика, эротика,
Есть мистика, наркотики,
Эзотеризм таинственный —
Авось, притянут всех.
Всех иль не всех – неведомо,
Надолго ли – не сказано,
И сколько их – немерено,
Куда же мы идем?!
Торгуют чем ни попадя,
Живут лишь днём сегодняшним,
Стяжают всё доступное.
Девиз: «Не пропадём!»
17 января 2008 года в лучшем зале Хадеры «Рина Шани» состоялась торжественная церемония присвоения почётных званий группе жителей, которые внесли выдающийся вклад в экономику, образование и культуру города. Много месяцев шёл общественный отбор номинантов прежде, чем руко-водство муниципалитета и специальная комиссия приняли решение.
…Красочно убрана сцена, зал переполнен, заняты даже проходы. На сцене руководители города: мэр Хаим Авитан, его заместители Роман Гишер и Сами Леви, депутат Александр Пейсах, сотрудники ирии и приглашённые для награждения.
На этой церемонии особой престижной награды «Дело жизни» («Мифаль хаим») был удостоен Давид Зельвенский – основатель и руководитель известного музея «Энергия мужества». Вместе с памятным знаком ему вручили красочное свидетельство с текстом:
«Сад из 100 деревьев посажен на горе Иерусалима в честь Давида Зельвенского. С почтением к твоей особой работе – мэр Хаим Авитан и Национальный фонд «Керен Кайемет ле Исраель». 2007.