Дмитрий Красавин - Пересказы

Архимандрит Павел (в миру Павел Александрович Груздев (1910-1996) С 1916 года жил в расположенном недалеко от Мологи Афанасьевском монастыре до момента его закрытия. В 1941 году был арестован по делу архиепископа Ярославского Варлаама, долгие годы провел в тюрьмах и лагерях. В 1958 году был реабилитирован. С 1960 по 1992 годы служил настоятелем Троицкой церкви села Верхне-Никульского Некоузского района Ярославской области. Учил прихожан и приезжавших к нему со всей Руси паломников как жить по христианским заповедям, рассказывая притчи и жизненные истории. В 1983 году возведен в чин архимандрита. Последние годы жизни провел в Тутаеве. Похоронен на местном кладбище. К месту погребения отца Павла приезжают паломники из разных регионов России. На могиле старца постоянно служатся панихиды.

У короля был сад, в котором росло бесчисленное множество растений со всех концов света. Король любил свой сад и с удовольствием отдыхал в нем между делами.

Однажды ему пришла в голову мысль поинтересоваться у растущих там деревьев и цветов – счастливы ли они?

Он подошел к могучему дубу, под сенью которого так приятно было посидеть в знойный полдень, и спросил:

– Ты счастлив?

– С чего бы это мне быть счастливым? – недовольно проворчал тот в ответ.

– А почему бы нет? – искренне удивился король. – Неужели мои королевские садовники так плохо за тобой ухаживают?

– Не то, чтобы плохо. Но вот если б они могли что-нибудь сделать с моими плодами…

– Но я не вижу на твоих великолепных ветвях ни одного поврежденного желудя!

– Это так, но они такие крохотные, невкусные, невзрачные. Мне, сильному и могучему, невыносимо стыдно иметь такие плоды! Они унижают мое достоинство! То ли дело плоды у яблони!

Король подошел к яблоне:

– У тебя такие большие красивые плоды и к тому же очень вкусные, ароматные. Ты счастлива?

– Ага, выдумал тоже! – возмутилась яблоня. – Посмотри на мои ветви – они стонут под тяжестью этих плодов. С таким бременем, о каком счастье вообще может идти речь? Вот вишня – ей определенно повезло – и плоды самое то, и цветет всех красивее в саду!

Король задал свой вопрос вишне.

– Да, мои плоды меня устраивают, – ответила вишня, – но мое цветенье так кратковременно! То ли дело роза – она цветет почти всё лето и каждый ее бутон – совершенство!

– Ты что, издеваешься? – обиженно отозвалась роза. – У самой, небось, кора гладкая, а я вся в колючках, как дикобраз.

Так король обошел почти все растения и, выслушав массу жалоб и недовольств, опечаленный уже намеревался возвращаться во дворец, как вдруг в самом дальнем уголке сада его внимание привлек чей-то радостный голосок:

– Динь-динь, динь-тирлинь.

Король раздвинул ветки жасмина и увидел среди высокой травы маленький колокольчик, который восторженно вертел головой во все стороны, оглашая полянку радостным звоном.

– Ты что такой радостный? – удивился король.

– А как же мне не радоваться? – отозвался тот. – Ведь я расту в королевском саду!

– Но условия, в которых ты растешь, несравненно хуже, чем у других цветов. Тебе приходится изо всех сил тянуться вверх, чтобы не заглушала трава, мои садовники не удобряют твои корни, не опрыскивают листья, не разрыхляют почву, не выдергивают вокруг тебя сорняки. О тебе никто не заботится!

– О нет, Ваше Величество, Вы ошибаетесь! Да, садовники меня не балуют вниманием. Ну и что? Это такая мелочь, что я о ней даже никогда и не думал! Ведь обо мне заботится весь мир! По утрам я купаюсь в росе! Ночь дает мне отдых, а в полдень моих лепестков касаются лучики солнца и согревают их! Сегодня рядом со мной остановился король и разговаривает как с равным. Жизнь прекрасна! Я так счастлив!

Король нагнулся ниже, заглянул в искрящиеся радостью синие глаза колокольчика и задумался. Что такое счастье? Зависит ли оно от того, как за нами ухаживают, кто о нас заботится или это нечто неуловимое, зависящее только от нас самих?

Потом он осторожно, чтобы ненароком не задеть нежные лепестки колокольчика, отпустил ветви жасмина и выпрямился. Его сердце было наполнено тихой радостью.

Колокольчик ли был тому причиной? И "да", и "нет".

"Нет", потому что эта радость была с ним всегда, никогда не покидала. Каждый из нас создан из вещества называемого радостью, и никакой колокольчик тут не может ничего ни прибавить, ни убавить.