Ольга Губернская - Русские горизонты. Сборник рассказов, новелл, очерков и эссе

Лазоревая путь-дорога в страну-сапожок с ее пермскими корягами-сваями: далекий морской берег аквамаринового моря – Адриатики, гондолы и шлюпки, фейерверки и празднования. Подготовка к маскараду – церемония с ее секретами и тайнами, действо. Венецианское зеркало с его целебным эффектом золочения, выравнивания неточного, доведения до совершенства всего отраженного в нем. Серебряная гладь этого кудесника своим теплым блеском поднимала настроение, позволяла почувствовать себя волшебницей, пришедшей из неведомого пространства, наделенной способностью обогащать и одаривать все окружающее вокруг. Серебро и золото, Солнце и Луна, соединение несоединимого в одном образе-маске – Дамы, всегда разной, такой изменчивой, непостижимой. Причудливые орнаменты дорогих тканей: роскошь парчи, нежность шелков, теплота бархата, прозрачность вуали, шлейф аромата запахов – пряных, сладких, пудровых. Блеск и игра света граней-изломов камней маминых драгоценностей. Звуки и трели шкатулки-пудреницы, наигрывающей «Танец феи Драже», переливы мишуры и блесток, разноцветность паеток и бисера, вкус какао, шоколада, молока – девочка-Дева.

В воздухе дым, как духи «Домино» —

Где-то качается Божье кадило.

Это сгорает, что происходило

В этом безумном столетье со мной.

Россия с ее ледяными дворцами и горками, катками и костюмированными балами, проводимыми с петровских времен, балаганы и народные театры, веселье, бесшабашность, ликование. Неподалеку от дома возводились ледяные терема и горки, заливались катки, как воспоминание о последнем бале шутов времен Анны Леопольдовны, на которых проходила весомая часть свободного каникулярного времени. Непременная гостья любого новогоднего утренника и карнавального вечера ушедших времен – девица, Василиса Прекрасная, соблюдательница кода древнего календаря, матушка-дарительница этой куклы, мудро и щедро одаривающая шлейфом шоколадно-цитрусового аромата сладких подарков с их богатством ассортимента: «Маска», «Золотое апельсиновое суфле», «Чародейка», «Грильяж», «Монпансье» в жестяных баночках, пастила, зефир, мармелад… Серпантинный дождь и радужная пыль конфетти, огни гирлянд, пора осуществления желаний, радость бытия – ощущение сказочной реальности, здешнего, живого и не потустороннего. Дама с ее множеством имен – Фантазия, Муза, Дриада, Звезда… Костюм к ежегодным елкам придумывался самостоятельно, как будто ее советницами-помощницами были все те же Фантазия, Муза, Дриада, Звезда… Образ создавался не для того, чтобы поразить, снискать зависть, а удивить, показать: «А я и такая!» Сложность прически – переплетение кос и локонов, как ажур венецианского кружева, живая корона, венчавшая силуэт, обязавшая к горделивой осанке, грациозности движений, такту, царственности. Зеркальное отражение себя в зале, мамином трельяже, понимание сути: «Похожая, но другая, напоминающая, но отличная, знакомая, но не угаданная!» Солнечные тени и вечерние блики, музыкальные звуки и благоухающие запахи научили видеть собственное среди другого, разглядывать и понимать, творить и изменяться, находить и принимать, развлекаться и учиться.

Роскошь свободы детской поры, множество времени для себя, шик возможностей, как материнское:

– Ш-ш-ш! Тс-с-с! Ты что здесь притаилась? О, опять ты в образе! Только посмотрите на нашу Даму! Кто вы, маска?! Ну-ка, разоблачайся!»

В воздухе дым, как духи «Домино»…

Плачет паяц по ушедшему веку.

Прошлое кануло, смежило веки —

Всё умирает легко и умно.

(«Домино» Андрей Мирошников)

Посвящаю своим дорогим русским новочеркассцам:

скрипачу-виртуозу Константину Михайловичу Думчеву,

композитору-музыковеду Павлу Павловичу Назаревскому,

скаут-мастеру Ростиславу Владимировичу Полчанинову.

Она всегда чувствовала в жизни провидение. Осколки памяти ее детства складывались в многочисленные картинки калейдоскопа, когда однажды зимним вечером впервые увидела улицы донской столицы. Тогда еще было не ясно, чем станет для нее этот город. В нем кукла с огромным бантом впервые увидит спектакль приезжей балетной труппы и сразу поймет, что звуки оркестровой музыки станут привычным и необходимым для нее присутствием. На сцене балерина в кокошнике под скрипичное соло делала грациозные шаги задорного русского танца. Спектакль-визитка русского балета «Лебединое озеро» навсегда расставит в душе акценты. Образ Лебедя, озеро, сказка – все это есть теперь в ее жизни.

Читать дальше