Д. Секимонио - Выброшенный за борт - по этим причинам. Экономический джихад

Мы с Тарой хорошо знаем, что несколько кенийских шиллингов, которые мы дали тебе, хватит всего на пару дней скудного питания и ночлега. После, тебе и Винсенту, вероятно, придется вернуться на грязные улицы Найроби, чтобы выживать по милости других сострадательных душ. Нам очень жаль, что мы не смогли спасти вас и других от этого кошмара.

Проходя мимо, отдавая свои свободные деньги людям, ослепленным и задушенным страданиями, я спрашиваю себя постоянно: «Что еще я могу сделать?!» Истории о неравенстве рассказывали уже столько раз.

Тем не менее, я решил перевести дискуссию на новый уровень, который мог бы дать Винсенту и другим невинным детям, подобным ему, шанс на достойную жизнь. Моя мантра заключается в том, что у Винсента должна быть не просто крыша над головой, а дом, не просто вода, а чистые напитки, и не просто еда, а здоровая еда, не просто классная комната, но качественное образование. И все эти факторы должны, в конечном итоге, привести его не только к работе, но, по меньшей мере, к достойному вознаграждению за его навыки и способности. Что-то меньшее следует расценивать, как провал человечества и бесконечную трагедию.

Искренне твой,

Д. М. Секимонио

Самозванные гуру заморочили капитализм, социализм и коммунизм экономическими ухищрениями. Эти пафосные шулерские выматывающие мелодраматичные экономические тет-а-теты были не чем иным, как наживкой. Эта книга возвращается к реальной сущности капитализма, социализма или коммунизма, воплощению социальности, коммерции, торговли и политических убеждений.

Тара и я встретились в Тампе, во Флориде, она строила карьеру, проводя долгие часы на ногах, но это давало финансовую безопасность, о которой мечтали ее родители, иммигранты с Гаити. Напротив, я был безумным хиппи-идеалистом, которого старик считал странным. Каким-то образом я смог убедить ее выпрыгнуть из ее стабильной и яркой банальной жизни, чтобы присоединиться ко мне на темной стороне. Что было у нее в голове, чтобы поставить на меня и образование? Путем дьявольских ухищрений мы переехали в северо-восточную часть Соединенных Штатов, какое облегчение.

По крайней мере, наш первый снежный день был интересен. Впервые Тара подарила мне «взгляд серийного убийцы», держа острый нож, и минуту молчала. Я бы предпочел истерику, чем тихо растущую пропасть между «у нас столько общего» и «у нас ничего общего». К тому же я знал, моя прекрасная жена была сыта моими проповедями и воплями о глобальной социальной, торговой и коммерческой деятельности, а также о политическом бессилии и, более того, о моих планах представить миру то, что, по моему мнению, является лекарством. Конечно, я исписал газиллионы бумаг, которые лежали, как мертвые листья на полу нашего офиса, но мне никак не хватало самодисциплины и силы воли закончить рукопись. Друг семьи даже предположил, что я помещаю свои идеи в книгу, чтобы собрать последователей. Создать культ? Нелепая идея в то время. Настолько же нелепая, насколько болезненным было признание, что Тара права. Я много лет разговаривал разговоры, иногда ходил-бродил, или, в моем случае, писал писанину. Почему название этой книги не «Экономический кодекс Гигас»? Ну, Нассау Сениор опередил меня, написав книгу об экономическом дьяволе. Выброшенные за борт? Экономический джихад? Ваш ленивый ум придет к неизбежному выводу прямо сейчас. Держите лекарства под рукой в этом путешествии, эта книга извлекает на свет давние проблемы, которые поколения ленивых экономистов и их школы подавляли или смотрели на них неправильно на протяжении двух столетий. Это не подпольная пародия, не бессердечная демонстрация доблести, а настоящая и провокационная диссекция нашего мира и экономической дисциплины.

Помимо выражения гнева и беспокойства, я должен выразить благодарность людям, которые сидят рядом со мной в пыльных автобусах во время моих частых изнурительных поездок и с которыми у меня случались одни из самых запоминающихся дискуссий о моем существовании. Среди них глава университета, у которого были очень суровые слова для лауреата Нобелевской премии по экономике Мильтона Фридмана, за то, что он происходил из скромной еврейской семьи из Нью-Йорка, и «превратился в мудака» (его слова). А также, мое особое спасибо друзьям и врагам, которых вело жадное желание доказать, что мои идеи безумны, вы помогли мне укрепить мои аргументы и убеждения. Я люблю вас, дамы и господа.