Владимир Положенцев - Кротовая нора. Иронические рассказы

– Более чем.

– Так-то оно лучше.

Я оторвал у горячего лобстера клешню, смачно высосал содержимое. Сок попал на лицо директора, но он не произнес ни слова, только вопросительно посмотрел на девушку. Сомнений нет – она главарь банды. Без «послушницы» ничего не решается. А он так, голубой воришка.

Я же свою задачу выполнил. Обильно запив лобстера шампанским Вдова Клико, бросил на стол накрахмаленную салфетку, поднялся.

– Приятно провести время, звоните.

Сомнения, конечно, были. Жуликам известен мой адрес, могут покалечить или вовсе убить. Но, кажется, я рассчитал всё верно. Они же не знают каким образом я вычислил Марию-Надю и бородатого келаря, может, я действительно служу в органах а, значит, ничего криминального предпринимать не станут.

Мой расчет оказался верным, но не совсем. Деньги уже на следующий день были переведены на мой электронный счет, причем аж 80 тысяч, а вот в четверг мне позвонила сама Наденька.

– Надеюсь, мы квиты? – спросила «послушница».

– Не совсем, – ответил я неожиданно для себя. – Я приглашал тебя в «Розовую свинью». Приглашение остается в силе, тем более, деньги теперь есть.

Наденька оказалась никакой не бандиткой, а отчисленной с пятого курса студенткой мясо-молочного института. Училась на платном отделении да кончились деньги. Папа, он же ряженный бородатый поп, через двоюродного племянника Диму, работающего охранником в парковом комплексе, узнал об открытии православной ярмарки. На ней, мол, можно неплохо заработать, продавая втридорога всякие травки, купленные на обычном рынке у старух. Золотая жила. На религиозные выставки народ валом валит и скупает все подряд, надеясь, что под сенью церкви их не обманут. Дима познакомил Надю с директором Семипаловым, а тот сразу на нее запал. Ходила с ним в рестораны, но ничего лишнего ему не позволяла. Да он и сам активности не проявлял. Жулик по призванию, но прибитый пентюх. Встречаются и такие уникумы.

– Для чего влюбленную разыграла, как вообще пришло подобное в голову?

– Экспромт, чистая импровизация, папа меня всегда с полуслова понимает.

– Зачем же тогда Дима выдал мне директора и тебя вместе с ним?

– Из мести. Ревновал меня к Паше. Кузены, говорит, за границей могут жениться на своих сестрах. Дурак одним словом. Забудем, а?

– Откуда ты знаешь, что я не мент? Надену сейчас наручники и в кутузку.

– Был бы ментом, – сказала со вздохом Наденька, – уже надел. К тому же я проследила, куда на работу ездишь. На телевидение.

– Хитрая.

– По другому сегодня нельзя.

Когда мы вышли из ресторана, в небе ярко горели звезды, некоторые из них падали. Но загадывать желаний я не собирался.

– Ну вот, теперь я полностью выполнил намеченную программу, – сказал я удовлетворенно.

– Всю на сегодня? – лукаво спросила Наденька.

Я ее прекрасно понял, она готова была ехать ко мне. Открыл дверцу, стоявшего у ресторана такси:

– Отвезете девушку домой.

– Как?! – растерялась Наденька.

– Вот так, мадемуазель. Я человек порядочный и после не смогу с вами расстаться. Но жить с человеком, который, не моргнув глазом, способен тебя в любой момент обмануть, не в моих правилах. Рецидивисты на путь исправления не встают.

– Для чего же в «свинью» приглашал?

– А судьбе язык показать, не все ей надо мной куражиться. Пошел!

Такси плавно тронулось с места и навсегда увезло от меня Наденьку. Больше она не звонила и не приходила, а я и не жалел.

От влюбленности не осталось и следа.

Нет, все эти чувства – точно химия. Одна лишняя капля и термическая реакция переходит в эндотермическую. Главное, чтобы взрыва во время опыта не произошло, вон сколько вокруг покалеченных.

Помощник режиссера Феликс Бабочкин возвращался поздно вечером от друзей. Денег на такси не было, почти всё прогуляли, поэтому пришлось прибегнуть к услугам общественного транспорта.

Тускло раскачивались фонари, начавшаяся крупяная метелица норовила залезть под воротник, больно кусалась за нос. Под ногами жутко скользило, видно, дворники давно не сыпали здесь соли с песком, а, возможно, и вообще никогда. Узкая дорожка между гаражами проходила в довольно глухом месте, в стороне от улицы.

Когда Феликс выбрался на ровный асфальт, с облегчением вздохнул. Тоже скользко, но если что можно хотя бы ухватиться за деревья. Ну и райончик, пока доберешься до автобуса, все ноги переломаешь.

До остановки было еще метров пятьсот. Вокруг – ни души. И не удивительно, в такую погоду и собаку хозяин на улицу не выгонит. По левую руку – пустырь, по правую, метрах в ста – микрорайон, но в этот поздний час окна в домах почти не горели.