Меня держат в чистых вольерах,
Холят, кормят травой и овсом.
Ублажают пробежкой по лугу,
Поят влагою сладкой, как мед,
Серебром вышивают подпругу
И шампунем смывают пот.
Только вижу я над собою
Плетку жгучую, как тавро,
И все чувствую шпору ковбоя,
Словно пуля клюет ребро.
Только рвут удила мои губы,
И с оттяжкой стальной мундштук
Разбивает в крошево зубы
Жалит нёбо, как черный паук.
Я боюсь этой адской боли,
И меня заставляет страх
Подчиняться жокейской воле,
Даже если темнеет в глазах.
Потому меня манит прерия,
Где свобода и радостный бег,
Человеку просто не верю я,
Как не верит он сам себе.
Я – рысак, я впряжен в тачанку,
Мчимся мы через шквал огня,
Подлетаем к хлопцу-подранку —
Он упал с воронового коня.
На песке кровь и юное тело.
Проскакал я над сотнями тел!
Гибнут парни за правое дело,
В правом царстве пожить не успев.
Я хочу языком шершавым
Зализать его шею и грудь,
Но вожжами наездник бравый
Мне иной означает путь.
И летят вперед комиссары,
Глушит степь громовое «ура»,
Кровь моя полыхает пожаром,
Бьется в жилах, как пламя костра.
* * *
Коренной наш по звонкой упряжке,
Тот, что пушки таранил плечом,
Заразившийся сапом, бедняжка,
Умерщвлен был бескровно врачом.
Пристяжную кобылу, которую
Видел я только между боев,
Скосит пуля в степи под Касторною,
Труп ее расклюет воронье.
Я тачанку в народе прославлю,
Но, заслугам моим вопреки,
Задерут меня в Ярославле
Вдрызг голодные мужики.
* * *
С человеком мы долго дружили,
На земле этой словно родня:
Для него надрывал я жилы,
Он кормил своего коня.
Я его не обидел ни разу,
Лишь скучал по степи и овсу.
Он вбивал в меня плетками разум,
Делал конскую колбасу.
Вместе с ним мы росли, воевали,
Брали крепости и города,
Умирали и побеждали,
Увозили добычу и дань.
Вместе шли за стадами-отарами,
Пробивали в болотах путь.
Мы срослись и стали кентаврами…
Человека неведома суть!
* * *
Когда в огненные колесницы
Он умело впряжет небеса,
То развесит на звездные спицы
Шкуры конские, как паруса…
И, вступив на межзвёздную трассу,
Он помчит по ней как стрела,
И подрежет крылья Пегасу,
И вмонтирует в пасть удила.
Космические миры Лермонтова
Ярчайший талант поэта М. Ю. Лермонтова и дар его ясновидения, возможно, как-то связан с космическим озарением духа гения, признаки которого следует искать в его произведениях. Например, космическая тема четко обозначается в поэме «Демон». Ее он писал на протяжении всей сознательной жизни, и в ней, как будет показано ниже, можно найти свидетельства того, что автор виртуально не раз бывал в космосе. И, вероятно, оттуда, сверху, видел мир, землю и земную жизнь гораздо обширнее, глубже и дальше, чем его современники.
Поэма «Демон» начинается с того, что дух, отверженный Богом, летает над землей и вспоминает свое далекое прошлое:
Печальный Демон, дух изгнанья,
Летал над грешною землей,
И лучших дней воспоминанья
Пред ним теснилися толпой;
Тех дней, когда в жилище света
Блистал он, чистый херувим,
Когда бегущая комета
Улыбкой ласковой привета
Любила поменяться с ним,
Когда сквозь вечные туманы,
Познанья жадный, он следил
Кочующие караваны
В пространстве брошенных светил…
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.