Д. Сергей - Эхо твоего голоса. Часть первая. До

– Привет! – весело поздоровался мой друг, как только дверь перед ним отворилась.

– Привет, Валер, – с облегчением и улыбкой ответил я.

– Я в гости. Даже вот, шоколадку принёс, – показав пакет, проговорил он. В пакете, как потом оказалось, была не только шоколадка, а бутылочка лимонада, которыц я так любил. Приятная мелочь.

Я дал пройти ему, после закрыл дверь ворот; мы прошли в дом.

– И какими судьбами вы решили меня посетить? – спросил я, разувшись.

– Ну, ты же мой друг, вот и решил прийти в гости, – ответил, улыбнувшись Валера. Мы повесили куртки на вешалку.

«Такого ответа я не ожидал,» – осознавал я на кухне, наливая чай, пока Валера был уже в гостиной. И правда, я этого не ожидал, ведь последнии года два ко мне приходили лишь по нужде: «Серёж, сделай это… Серёж, сделай то…» Это надоело, поэтому с большей частью людей, с которыми я общался, прекратил общение. Да, наверно, правильно сделал.

Весь день я провел с Валерой. Мы были заняты разговором о разном: о играх, о музыки, об отношениях. Давно я не разговаривал так с кем-либо. Когда Валера собрался домой (а он жил недалеко от меня), стали темнеть. Тень ложилась на землю, словно укрывая, спасая от какой-то опасности.

– Спасибо тебе, – сказал я на прощание.

– За что? Я же просто…

– За то, что ты мой друг. За то, что ты был сегодня со мной…

25 ноября 20ХХ года.

Иногда я ничего не понимаю о себе. Вроде любишь, а вроде ничего не чувствуешь. Хочешь чего-либо и не хочешь одновременно. Поэтому я хочу закрыться от всех навсегда. Там я обрету самого себя и кого-либо ещё. Найду гармонию и хаос, что последует за первым.

Хочу все забыть…

Чувствую, что каждый новый день для меня последний, что, если усну, не проснусь вовсе.

Мне страшно…

Да и не только за себя, а за дорогих мне людей: друзья, родители…

– Эй, ты меня слышишь? Я найду тебя, обещаю! – слышу от кого-то во сне. А я лишь плачу в ответ…

Найди и забери… Поскорее…

Вот я снова остался один на берегу озера во сне. Ночь… Тишина… Вода бьёт по босым ногам лёгкой волной. И я просто стою и гляжу вдаль с надеждой и страхом в сердце.

Зачем я здесь? Как мне добраться до другого берега?

Ответьте мне наконец!!!

Мой крик никто не слышит… Дома далеко отсюда.

Кажется, что не нужно мне отношений. Я хочу быть один. До самой смерти…

Бывает, просто ты доверяешь и очень сильно уважаешь любимого человека, но снова сердце разбито… И снова собирать все кусочки больше не хочется…

Не больше сил доверять кому-то…

Прости меня, мам…

26 ноября 20ХХ года.

Зима, семейный ужин. Мои мама, папа, брат уже сидели вместе со мной за столом. У меня есть ещё братья с сестрой, но они живут не с нами, поэтому их нет сейчас за столом вместе с нами. Восемь часов вечера, запечённая утка с картофелем. Мне особо это нельзя из-за диеты, поэтому я в основном ем салат.

Никто из моей семье не знает о моей ориентации, а знаете почему? Я полностью уверен, вся моя семья – гомофобы. Такой вывод легко можно было сделать из их поведения и реакции на те или иные вещи, хоть частично связанные с гомосексуализмом.

– Приятного аппетита! – отправил мой парень, перед тем, как я пошел к столу.

– И тебе, зайка! – отправил в ответ я.

– Дорогой, как твое самочувствие? – спросила мама за столом и потрогала меня за лоб.

– Голова не болит, мам. Спасибо за заботу, – голова все же немного болела, просто не хотел, чтоб она переживала. – Приятного аппетита!

Сказав это, мы принялись за еду. Тишина, лишь звук работающего ТВ…

Вдруг телефон стал яростно вибрировать от уведомлений.

– Кто это тебе так бешено пишет? – спросил брат.

– Это, скорее всего, уведомления о новых записях, – ответил я. – В это время обычно и простят все… Мне нужно попить.

Я отошел на кухню налить себе воды в стакан, забыв телефон; акогда я вернулся, увидел брата, смотрящего в мой телефон с удивлением.

– Тебе пишет любовные смс парень?

– Что?! – вскочил отец, которой как и мама, спрашивали все это время: «Что там?»

Щека. Горячо аж до боли…

Это меня ударил отец, я отошёл на два шага назад, выронив стакан. Стакан разбился, вода лужей на полу. Кожа становилась красноватой.