Ирина Мартова - Однажды, когда-нибудь…

Терпение лопнуло. Они разъехались год назад.

Официально не разведенные, они, однако, стали считать себя совершенно свободными. Возможно, они совсем и не встречались бы, старательно избегая ненужных волнений и разговоров. Но вся загвоздка была в том, что Юлька за годы замужества очень сдружилась с Варварой, и когда с той случилась страшная беда, поддерживала ее, чем могла, стараясь хоть как-то облегчить страдания подруги. Все эти два года, встречаясь у Варьки дома, ни Юля, ни Николай глаза не отводили, общались спокойно, не допуская выяснения отношений. Да и какие выяснения – если у них росла их единственная общая дочка Оленька, которую оба обожали.

С самого утра сегодня Николай был немного, что называется, на взводе, он помнил, что наступивший день был днем, разрушившим Варькино счастье. Сегодня исполнялось ровно два года со дня той страшной аварии, которая унесла жизнь Сашки и отняла у его сестренки Варьки единственную любовь, сделав ее жизнь несчастной.

Глубоко вздохнув, словно собираясь с силами, Николай вошел в квартиру на четвертом этаже. Людей, в этот день пришедших почтить память Сашки, стало уже заметно меньше. Остались только самые близкие друзья и родственники. За столом, накрытым к чаю, тихонечко беседовали Александра Львовна и заплаканная седая дама, одетая во все черное. Только белейший кружевной воротничок оттенял ее траурный наряд. Женщину звали Натальей Викторовной. Она была мамой погибшего Сашки.

Коля, взглянув на нее, вдруг почувствовал, как запершило в горле, а на глаза наворачиваются слезы. Он подошел поближе и порывисто обнял эту худенькую, седую, совершенно одинокую женщину:

– Тетя Наташа, здравствуйте!

Он так и называл ее тетей Наташей, как звал еще в те давние времена, когда Варька только-только познакомилась с Сашкой. Женщина, увидев Колю, как-то совершенно по-детски всхлипнула и уткнулась ему в грудь:

– Коленька, спасибо, что приехал!

– Да что вы, разве я мог не прийти? Как вы? Давненько вас не видел…

Наталья Викторовна подняла заплаканные, покрасневшие глаза на Николая и, слегка, как-то робко улыбнувшись, развела руками:

– Да как? Никак. Все у меня по-прежнему.

Коля взял ее за руку и крепко сжал:

– Держитесь, теть Наташ! Вам еще малышей поднимать. Вы с мамой главная Варькина подмога!

Наталья Викторовна опять горько всхлипнула, но, сдержавшись, поспешно закивала:

– Конечно, конечно, Коленька! У меня ж совсем никого теперь и не осталось, только Варя да малыши. Да вы с Юлей…

Тут она, словно испугавшись, что сказала что-то лишнее, поспешно прикрыла рот ладошкой, а потом прошептала:

– Прости, дорогой, забылась… Прости. Как у вас с Юлей-то дела?

– Все так же, – Коля пожал плечами.

– Жаль, – Наталья Викторовна неодобрительно покачала головой. – Ты мне, Коленька, теперь родней родного, потому я и говорю тебе – напрасно вы с Юлей это затеяли! Ведь любите друг друга, а жизнь пролетит – не заметишь. Будешь потом локти кусать…

Она хотела еще что-то добавить, но, заметив, что Коле этот разговор не очень приятен, замолчала. А потом лишь кивнула в сторону Варькиной комнаты:

– А Юлечка здесь. Там, у Вари в комнате сидит. Ты пойди, поздоровайся, поговори, – она заговорщически подтолкнула Колю в спину, – иди, иди, не упрямься!

Коля послушно кивнул, но сначала подошел к маме, чмокнул ее в щеку и тихонечко спросил:

– Ну, как тут?

Александра Львовна тяжело вздохнула, печально подняла на сына чуть опухшие от слез глаза и тоже шепотом ответила:

– Ничего. Все вроде ничего… С утра в церковь ездили, службу поминальную заказали, потом на кладбище поехали. У могилки посидели, цветов там, Коленька, сегодня столько! Все Сашины друзья приезжали, все помнят…

– Конечно. Как же не помнить, – он тоже вздохнул. – А Варька как?

Мама горько всхлипнула, но сдержалась:

– Ничего. Крепится. В церкви не плакала, а вот возле могилки как зарыдала, как упала! Господи! Еле подняли ее. Все звала его, так звала! Бедняжка…

Николай отвернулся, смахнул набежавшую слезу и опять обернулся к маме:

– А сейчас?

– Вроде бы успокоилась. Я ей капелек накапала, тех, что доктор после аварии выписывал, она полежала немного. Там Юля с ней, и Лиля приехала, и Катюша тоже… Молодцы, девчонки, не оставляют ее одну.

– Так, понятно, – Коля глубоко выдохнул, – ну, пойду и я с Варькой поздороваюсь.

– Иди, милый, иди, – Александра Львовна поправила волосы и, сделав было шаг в сторону, обернулась опять к Николаю: – Ася с Сенькой у Юли дома, с ее мамой, мы подумали, что так лучше будет, ведь здесь столько народу сегодня, суматоха, зачем им все это видеть и слышать.