Валерий Бирюков - Танец дождя

Пучками травы Анна с омерзением стёрла следы неудавшегося насилия, замыла в ручье пятна на юбке, собрала рассыпанные ягоды и вернулась домой. О случившемся никому не рассказала. Но вовсе не из-за угрозы страшного мужика. Больше всего она испугалась саму себя, точнее, охватившего ее тогда неведомого прежде сладкого томления и жгучего стыдного желания, а следом еще и острого разочарования от того, что оно не исполнилось.

Но с той поры Анна не подпускала к себе парней даже на расстояние вытянутой руки. Избегая повторения таких ощущений и переживаний, она шарахалась даже от своего обожателя Кольки, не понимая, что этим только ещё сильнее привязывает его к себе. А по субботам в сельском клубе она танцевала всегда только «шерочка-с машерочкой» – с закадычной школьной подружкой Веркой Приваловой…

– …Ну, всё нормально, через час будут готовы твои фотки. Можешь пока погулять, красавица, – отвлёк её от воспоминания вышедший из проявочной мастер.

Погулять не получилось: на город обрушился ливень. За порогом ателье дождь лил сплошной стеной, выбивая фонтанчики воды на асфальте. Порывы ветра сплетали толстые тугие струи, с силой отводя их в сторону, где они на мгновение замирали, кружили, а потом снова образуя водную завесу.

– Ух ты, прямо танец дождя! – восхищенно произнёс стоявший за её спиной Борис. – Это надолго. Заходи внутрь, закрою дверь пока не залило. Чай будешь? Сладкий, с печеньем? А ещё лучше давай сделаем тебе портфолио: вдруг передумаешь и решишь в артистки податься. У нас в городе и культпросветучилище имеется.

– Портфолио? Это как: голой, что ли, фоткаться? Ты за кого меня принимаешь?

– Во деревня! Это серия портретов с разных ракурсов, выгодно представляющих человека, – по-учебному понятно объяснил фотограф.

– У меня на такое баловство денег нет! – отрезала она. – Тоже мне: нашёл артистку! Не шути так больше, ладно?

– Ты же не пробовала? А вдруг у тебя талант? – продолжал уговаривать Борис. – Не бойся, денег я с тебя не возьму. Это мой тебе подарок. Станешь знаменитой, отблагодаришь. Ну, так как?

– Да ну тебя! Скажешь такое: знаменитой! Меня отец с матерью убьют, если в техникум не поступлю. Кончай подбивать клинья: у меня жених есть! – соврала Анна.

Она выглянула за дверь, где продолжало лить как из ведра, а ветер по-прежнему заставлял дождь исполнять замысловатые танцевальные па. И сдалась.

Борис запер дверь, повесил табличку «Закрыто по техническим причинам», опустил на окна глухие черные шторы и принялся за работу. Анна послушно выполняла все указания, смущалась своей неловкости, смеялась шуткам Бориса и с удовольствием поддавалась его быстрым и нежным прикосновениям.

То, чего она боялась и хотела, произошло в красной комнате. В ванне с проявителем плавал большой лист фотобумаги, на котором медленно проступали черты незнакомой и потрясающе красивой девушки. Эта фотография нисколько не походила на её отражение в осколке зеркала над умывальником, которое Аня видела по утрам, обычно мельком, на бегу, торопясь на утреннюю дойку.

– Что ты мне лепишь: это ж не я?! – разозлилась Анна. – Ну, ты и гад! Обманщик!

– Ты, синеглазка! Ты, милая! – засмеялся Борис. – Я ж говорю: тебе в кино надо сниматься, а ты в какие-то ветеринары собралась!

Он развернул ее к себе лицом и нежно поцеловал в губы.

От этого поцелуя Анна сомлела, почувствовав нестерпимо сладко-тягучую истому внизу живота. На ватных ногах она, поддерживаемая Борисом, послушно дошла до стоявшего в углу топчана, где у них всё и произошло, закончившись взрывной судорогой ее предательского тела и неудержимым, продолжительным хриплым стоном наслаждения…

Экзамены Анна, конечно, провалила, потому что все десять дней она бежала из техникума к Борису, чтобы опять услышать его нежный и ласковый шепот, от которого кружилась голова, терялся счёт времени, а мир переставал существовать. Они снова и снова любили друг друга до изнеможения в жилой пристройке к ателье, в которой квартировал мастер…

В Красново Анна вернулась с альбомом фотографий, которые показала только ахнувшей от восхищения подруге Верке, и с клятвенным обещанием Борису скоро приехать к нему насовсем.

Но этого не случилось по совершенно естественной причине: любовное приключение обернулось мучительной тошнотой, которую застала мать.

– Так вот чем ты там занималась! – запричитала она над дочерью, когда ту выворачивало наизнанку возле умывальника. – Блядовала! Мы тебя зачем посылали? А ты вместо экзаменов ребёночка нагуливала!