Ольга Фатум - Книга за месяц - миф или реальность? Фасткнига, или Волшебный пендель для начинающего, и не только, автора

– Три идеальных периода времени для медитации на собственную книгу: утреннее пробуждение – даем себе рабочую установку творца на весь день; после обеда – «после сытного обеда по закону Архимеда» очень хорошо поспать и немного помечтать – наше сознание отключается, и можно работать с бессознательным, настраивая его на нужную нам волну творения; перед сном – программируем мозг на осознанные сновидения на тему книготворения.

– Начинать медитацию на собственную книгу лучше с практики дыхания: садимся или ложимся в любую удобную позу и концентрируем внимание на дыхании в области живота, можно положить на него руки, чтобы почувствовать движение воздуха вверх-вниз. Задача номер один – из беспокойного ума активиста превратиться в наблюдателя-статиста, который смотрит на себя и на свое положение в мире как бы со стороны. По мере того как наш ум успокаивается, а тело расслабляется, можно переходить из мира физических наблюдений и ощущений в мир воображаемый…

___________________________________________________________________

___________________________________________________________________

___________________________________________________________________

___________________________________________________________________

___________________________________________________________________

___________________________________________________________________

___________________________________________________________________

___________________________________________________________________

___________________________________________________________________

___________________________________________________________________

___________________________________________________________________

___________________________________________________________________

___________________________________________________________________

___________________________________________________________________

___________________________________________________________________

___________________________________________________________________

___________________________________________________________________

___________________________________________________________________

___________________________________________________________________

___________________________________________________________________

___________________________________________________________________

___________________________________________________________________

___________________________________________________________________

___________________________________________________________________

___________________________________________________________________

___________________________________________________________________

___________________________________________________________________

___________________________________________________________________

___________________________________________________________________

___________________________________________________________________

___________________________________________________________________

___________________________________________________________________

___________________________________________________________________

___________________________________________________________________

___________________________________________________________________

Есть такое расхожее высказывание, что в советское время не было любви, точнее, о ней не принято было говорить вслух – это казалось делом зазорным, стеснительным, недостойным гражданина Советов. Возможно, поэтому в детстве мне снились сны, что меня усыновили? А еще я отчетливо помню один из своих первых рассказов, не доживших даже до старших классов. В нем ребенок-подросток пытается купить в советском магазине (это тот самый, с пустыми прилавками, толсторукими продавщицами-церберами и толпами очередей) двести грамм родительской любви. Любви и правда всем нам не хватало тогда, но при отсутствии базовой корзины питания эта проблема казалась меньшей из зол.

Нехватку сантиментов мы, дети, пытались компенсировать в общении друг с другом: сбиваясь в небольшие стаи птенцов-желторотиков, мы дни напролет проводили друг с другом, перелетая из гнезда в гнездо. Все мы жили в одном квартале, и родители охотно соглашались с тем, что нас периодически нет, точнее, мы не болтаемся под ногами, а где-то там, под чужим присмотром. И хотя не было еще телефонов (даже стационарных), мы всегда приходили вовремя на свидания и так же вовремя с них возвращались на семейные ужины.

Всего нас было четверо: две девочки и два мальчика. Нам было лет по пять, но мы уже разбились на пары и даже сыграли воображаемые свадьбы на детской площадке, что, однако, не помешало нам уже через пару лет, при поступлении в школу, развестись. Но эта суровая правда жизни потом, а сейчас мы играем во дворе в «Тимур и его команда» и бежим на заныканный под лестничным проемом перекус. Как всегда, у нас в меню – хлеб на выбор – черный или белый, с сахаром или солью.

Хлеб городским жителям давался в ту пору нелегко: по буханке в руки, многодетным семьям – исключение, а так как мы всегда были неразлучной четверкой двора, многие мамы подкупали нас хрустящей горбушкой за то, чтобы мы отстояли с ними несколько часов в очереди в роли тех самых детей. Домой с таким уловом не придешь, поэтому мы делали заначки и периодически воевали за право их хранения с местными муравьями.