Сергей Семипядный - Когда время становится круглым

– Аммонал, – поправил Спецназ.

– Это то же самое.

Лежебока поднимается на ноги и потряхивает шкурой, приводя себя в порядок.

– Ну! – в нетерпении вскричал Спецназ и завертел головой по сторонам.

– Она, зверюга, птичку какую-то изловила. И как лапа поднялась? – вздохнула Лежебока.

– Где она? Надо периметр осмотреть.

– Да по пути. Тут она, рядом, у речки. Просила её поделиться, да куда там.

Спецназ сорвался с места и бросился бежать вдоль рва. Лежебока перебралась на дорогу и потрусила по ней в том же направлении.

Обжора, пузатая серая болонка на рахитичных ножках, находилась неподалёку от одноколейного деревянного моста через реку Горячку, неширокую и быструю, воды которой вырываются из-под бетонного забора атомной станции и уходят в лощину. Обжора лежала и, тревожно посматривая по сторонам, грызла небольшую косточку. Завидев приближающихся Спецназа и Лежебоку, она прижала лапами кость к земле и злобно ощерилась.

Если у Обжоры отобрать хотя бы маленький кусочек пищи… Нет, это, естественно, исключено. Однако если бы кому-то из знакомых с Обжорой удалось представить себе, что кто-то отобрал у неё пищу, то он с лёгкостью вообразил бы и мгновенную смерть её.

– Видел? – усмехнулась Лежебока, останавливаясь около замершего в раздумье Спецназа. – На куски порвёт любого. Кхе! И не только меня, но и вашего брата. И не только Предателя или другого кого из бывших. Ты, когда у неё начнётся романтический период…

– Ты просто ревнуешь, – перебил Спецназ.

– Вот ещё! А ты знаешь, из какой она семьи?

Спецназ нервно дёрнул головой.

– Не желаю слушать! Я буду вести себя так, как и положено. Если уж у меня появится ещё один шанс…

Спецназ встряхнул шкурой, словно только что из воды, принял молодцеватую позу и подмигнул Обжоре. Обжора, дежурно улыбнувшись Спецназу, схватила кость и отбежала на несколько шагов в сторону.

– Да ладно, плодись ты. Кхе! – сделала вид, что не обиделась, Лежебока и улеглась на травку рядом с дорогой. А потом ещё и зевнула, громко и с пренебрежением. Отзевавшись, добавила: – А она, пока не перемелет последнюю косточку, с места не двинется.

– Эй, кончай требуху ковырять. Пошли с нами, – обратился к Обжоре Спецназ.

– Куда?

– Террористов ловить, – объявил Спецназ и, незаметно подмигнув Лежебоке, заверил: – Они сытные.

– Террористы – это навроде индюков?

Обжора на секунду отрывается от разгрызания кости и поднимает взгляд на Спецназа.

– Нет, это люди… В смысле, нелюди. Но по виду и на вкус, полагаю, такие же. А с учётом того, что их забугорные спецслужбы подкармливают, то и вообще…

Обжора, оставив вдруг кость, вскочила и возмущённо вытаращила глаза.

– Вы что?! Да за это же… Забыла, как это называется.

– Каннибальство, – подсказала Лежебока. – Да. Кхе! Всю диаспору бездомных изведут.

Лежебока потягивается и укладывается поудобней, на бочок.

– Во-первых, каннибальство, – решил поправить Спецназ, – это когда люди – людей, а во-вторых, террористов и вообще-то принято уничтожать при задержании. И уничтожают. Но, правда, не поедают.

– А у людей всё не как у зверей, – скривилась Обжора. – Убьют, а потом закопают. И зачем убивать было?

И она вновь принялась за кость.

– Если не обезвредить террористов, то погибнет масса людей, – вздохнул Спецназ. – Это смерть и куски мяса на всю округу.

Обжора отшвырнула в сторону остатки кости и подбежала к Спецназу.

– Куски мяса на всю округу?

– На всю. И сырое, и запечённое.

Обжора изумлена.

– То есть – как сроду не бывало?!

– Говорят же тебе, – лениво протянула Лежебока.

– Здорово! – вскричала Обжора.

– Что здорово? – нахмурился Спецназ.

– Я наемся, наемся навсегда, – мечтательно проговорила Обжора. – Если будет столько мяса, то, естественно, – навсегда. И больше не надо будет. И даже желания не будет.

Лежебока скептически усмехнулась.

– Желания не будет? Это ты загнула. Кхе! Так не бывает.

– Потому что столько много никто не ел. А если съесть, то – будет.

– А удовольствие от еды? Ведь когда с хрящиком… – почти что промурлыкала Лежебока своим сипловатым голосом.

– А удовольствие останется навсегда. Когда на всю округу и сырое, и запечённое, и косточки, и потрошки… Да о чём мы говорим – не бывает же! – вдруг перебила саму себя Обжора и принялась искать недоеденную кость.

– Погибнут не только люди, – покачал головой Спецназ. – Нас тоже на куски порвёт.

Обжора замирает и оборачивается. На морде её – выражение высшей степени изумления.