Анатолий Маскаев - Африканская принцесса

Вон та самая бабка, мама его Мария Ивановна, что в своей оранжерее ковыряется, у-у стерва, век бы ее не видеть…

Но опять же все решил папочка с своей новой должностью.

И здесь себя показал с очень хорошей стороны.

Зарплату ему Бэл положил хорошую.

Папочка домик себе между Берном и этим замком прикупил в кредит, и поселил их с мамой там.

Месяца два все в нем обживались, пока папочка по своим командировкам мотался по всему миру, дома почти и не видели его.

Дал им во второй месяц денег десять тысяч долларов и пошли они с мамой по магазинам бернским.

Да лучше бы не ходили, до сих пор стыдобушка от этого.

Как нищие какие, или как обезьяны только что с деревьев слезшие, кидались на каждую шмотку.

На них как на придурков смотрели и лишь усмехались.

Это Таня уже потом заметила, когда ажиотаж ее немного прошел.

Чуть ли не силой утащила маму из магазина, а та еще, дура, на всю улицу на нее орала.

В итоге все деньги потратили до копейки.

Привезли домой шмотки, выяснилось, что понабрали половину того, чего и брать не следовало.

Наревелись тогда досыта.

Приехавший папа устроил им такой разнос, что маман дня два валидол горстями лопала, да и Тане от его разноса долго икалось.

И что в итоге, да ничего, видать ни эта Швейцария, ни вообще заграница, не для них, как белые вороны здесь.

Ни поговорить не с кем, ни телевизор посмотреть, все на иностранном, которого они с мамой, так и не смогли осилить.

Все достопримечательности осмотрели в округе, да что от них толку.

Это в России можно этим похвастать, а тут люди живут среди всех этих достопримечательностей.

Мама стала чахнуть, на полгода ее хватило.

Вернувшемуся из очередной командировки мужу устроила скандал, и велела вернуть ее в Апрелевку в их квартиру, что папочка похоже с удовольствием и сделал.

Мамочка дома враз оживилась, было кому все об увиденном рассказать, слушателей среди ее подруг полно.

Папочка раз в месяц заезжал в Россию, мамочка приезжала сюда пару раз, на новый год.

Ну а Таня здесь осталась, одна в этом самом доме, не нужна ей Апрелевка и задаром.

С работой, правда, никак пока.

Попросила было Олю в этом помочь, та с мужем поговорила.

Но то ли он помог, то ли папа, взяли ее в папин офис секретаршей.

Месяца там Таня не проработала, папочка сам и выгнал, за то, что напортачила с документами.

А как не напортачить, если она в английском ни в зуб ногой.

Папочка тогда рассвирепел, и отправил Таню учиться, с трудом пристроив в третьесортный университет.

И поставил условие, если она английский досконально не выучит и специальность не получит, отправит ее следом за мамой в Россию, мол нечего его позорить.

Угроза была более чем действенной, папа это вполне мог сделать.

Пришлось Тане стараться и зубрить.

Помогло то, что было очень много студентов, говорящих только на английском.

В итоге, Тане хочешь не хочешь, а приходилось с ними как-то объясняться.

Английский она выучила, правда устный, с письменным еще сплошные проблемы.

Но зато ей вдруг легко дался немецкий, и его она освоила гораздо быстрее чем английский, и к тому же с письменным проблем не возникло.

Теперь Тане жилось гораздо легче, здесь в основном говорили на немецком и французском.

Она было уже хотела в Берне самостоятельно работу поискать, но стоящего ничего не было, и Таня продолжала учебу на папины деньги.

Появился у нее и кавалер, бельгиец, тоже учившийся вместе с ней.

После второй прогулки притащила его к себе домой, напоила, накормила, в постель с ним.

А ночью вдруг папочка заявился.

Молча выбросил бельгийца на улицу, а Таню так отходил ремнем по голой заднице, что она неделю дома просидела не ходя на занятия.

Учиться ей еще два года.

Получит бакалавра, ну вот потом может папа ее и пристроит куда-нибудь.

У Ольги просить не хотелось снова о помощи, хорошо хоть не гонит, когда пару раз в месяц бывает у нее.

У Ольги здесь подруг тоже нет, да она от этого и не страдает, ни к чему они ей, у нее и без них забот полно.

К себе папочка в секретарши вряд ли снова возьмет, в офис еще может и вернет, но в поездки точно нет.

Догадывалась Таня, что папочка от мамы погуливает, и это еще с России идет.

Так что ее глаза рядом с ним ему совсем не нужны.

Таня снова вздохнула.

Подошла Ольга.

– Ты чего загрустила подруга?

– Да так, вспомнила вдруг, как мы встретились с тобой на Фиджи.

– Поди не меня вспомнила, а старпома своего с штурвалом.