Антонина Романова - До седьмого колена. Семейный детектив

– Зин, ты почему смеёшься в такой момент.

– Я не смеюсь, я злюсь. Проверь их счёт. Если там миллионы, то и нам что-то положено. Твой завод почти убыточный, а у нас ребёнок скоро родится.

К матери подскочил и Ваня: – Мама, остановись. Три женщины в старом доме, им и так сейчас тяжело, а ты про деньги. Им бы помощника. Дядя Володя банкир, поможет.

– У меня все деньги в деле. Я всё, что могу вывести из дела, отдаю Маргарите.

Одетая в дорогое чёрное платье, Маргарита отодвинула тарелку с мясным рулетом.

– Как я поняла – поминки закончились. Мир его праху и царствие небесное. Да, у меня две дочери и отрывать от них деньги я не собираюсь. Если Володя захочет, то пусть отчисляет матери нужную сумму. А отец наверняка скопил немало, не мог он без денег вас оставить. Права я, Володя? До свидания. Жора, ты с нами едешь?

А младший сын не собирался никуда уезжать. Устроившись у камина, он тихо напевал себе под нос.

– Мама и тётушка, ни о чём не волнуйтесь. Я сдал квартиру и остаюсь жить с вами. В доме должен быть мужчина. Согласен на еду, не откажусь и от небольшой суммы наличных. Карточка у папы была? Или он младшему кота в мешке оставил?

Ни одна из женщин не была готова к такому повороту дела, но первой опомнилась Аглая.

– Джордж, у нас тесно, где ты будешь спать?

– В кабинете, тётя, там прекрасный диван.

– Но, сынок, тебе надо работать.

– Что работа, мама. Я довольствуюсь малым, буду писать сценарий фильма. Если понадобится, я буду возить Василину за продуктами, только отремонтирую свою «тойоту».

– Я люблю пешком ходить, – буркнула Василина.

– Ну, ну, семья, зачем так волноваться. Возможно, я решил продолжить дело отца, возьму на себя его бремя.

Ваня, до сих пор не обращал внимания на слова дяди, встрепенулся.

– Жора, не смей даже сунуться в подвал к деду. Он мне сам сказал, чтобы тебя там не было никогда.

– Ты же отказался, а теперь захотел что ли? Я могу отречься от всего, а ты нет.

– Ты отречься? Не ври, у тебя ума не хватит ни на что. Всё пропил.

– Это ты зря, я сад обновлю, огород уберу совсем. Будет огромный цветник, камни и вода.

Браться, не сговариваясь, подошли к Жорику и утащили его в кабинет.

Поникшая Елена Александровна приподнявшись на подушке тихо вымолвила: – Не будет нам теперь покоя, и денег не будет.

Молодой человек, две девушки и Зина всё ещё сидели за поминальным столом, а Маргарита села на стул рядом с диваном, на котором устроились несчастные старушки. И только Василина продолжала курсировать от кухни к гостиной. Она перемыла посуду и хотела заварить чай для молодёжи.

– Аглая Прокопьевна, вы же мудрая женщина. Вам надо счёт проверить и успокоиться. Если там много денег, то вы ни в чём не будете нуждаться, а другим хватает своего. А если там только ваши пенсии, то что-нибудь придумаем.

– Марго, нам сейчас не до денег…

– Аглая Прокопьевна, потому что вы никогда без них не жили. Я знаю, что Владимир вам иногда деньги давал…

Елена Александровна с интересом посмотрела на Аглаю.

– А вы не знали? Ей он иногда подбрасывал, на творчество.

– Назло отцу он это делал. Гриша не любит банкиров, а Аглая Володю уважала.

– Именно так. Вольдемар расчётлив, но не жаден. Он помогал мне издавать книги.

– Конечно, как же, – съязвила Елена Александровна.

В гостиную ворвался Жора, растрёпанный и с красным лицом.

– Убийцы! Они не желают мне добра. Это не братья, это враги.

Минут через пять в комнате появились возбуждённые Сергей и Владимир.

– Безумец. Поезжай к себе и прекрати истерику, – Сергей сжимал кулаки.

– Отойди лучше.

– Ты совсем рехнулся? Отца доводил, а может и отравил чем, чтобы сюда переехал. Услышал о наследстве и размечтался.

Слова об отравлении всполошили всю семью, но каждый отреагировал по-своему.

– Ты, ты, думай что говоришь. Если кто и хотел бы смерти отца, так это Ванька. Он больше других знает все его тайны. Из подвала не вылезал.

Когда Зина подошла, никто не заметил, но женщина дала Жоре громкую пощёчину. Родственники не стали её останавливать, пока не вмешалась Василина.

– Так, все сели и успокоились! – рявкнула домработница. – Григорию Прокопьевичу восемьдесят семь было, сердце больное, травить уже и не надо было. Что у него было-то, чтобы позавидовать? Пенсия неплохая, да и всего. За дом я десятку плачу, льготы у нас. Я немного скопила, пока хватит. Сколько там, в банке – не наше дело, Елена Александровна сама узнает. Не было у него никаких тайн, старческие фантазии. Книга только старинная есть, так он её Ване подарил.