Ромео Саровски (Stran nuk) - Холст. Пелагея и ее приключения

Прасковья могла кого хочешь достать своим поведением или просто сарказмом.

– Так ну все пошли! -скомандовала она и открыла дверь.

Со вздохом я вышла из парадной, в надежде что инструктор не приехал и заболел. Все таки на дворе, был еще коварный и непредсказуемый май. Но перед парадной стояла машина <<���Жигули>>,а рядом с машиной курил маленький и толстенький инструктор.

– Так вот мы и пришли! Давай учи нас и побыстрее, мы должны все это освоить за одну, нет ладно за две недели! -раскомандовалась Прасковья и тут меня задело.

– Какие две недели? Да я на велосипеде полтора года училась, пока чуть не разбилась и не сбила соседку-старуху! -сказала я ей широко раскрыв глаза.

– Ну, велосипед-это травмоопасное средство передвижения, у него всего два колеса, а автомобиль-это крайне безопасное! У него четыре колеса! -назидательно прочитала мне короткую лекцию Прасковья и уселась в жигули.

Я вздохнула и села тоже. Когда мы выехали со двора, я набравшись смелости решила спросить:-Послушайте меня пожалуйста! А мы где будем учиться? Если в городе, то может целесообразнее будет сообщить сразу в милицию, скорую помощь и на всякий случай в пожарную службу?

– Вы на нее не обращайте внимания, это она еще не проснулась толком от своих ночных кошмаров! -хохотнув сказала инструктору Прасковья и посмотрела на меня уничтожающим взглядом инквизитора перед казнью.

Ну я и чувствовала себя именно так! Как Жанна д Арк, которую собираются прилюдно, даже не дав помолиться, сжечь на костре. И я про себя стала комплексовать как всегда.

– Ну инструктор, ну частник, но все равно не факт что я научусь хоть как нибудь ездить! -говорила я сама себе.

Я вспомнила снова велосипед и мне стало плоховато, ладошки вспотели, в глазах немного потемнело, или тучки может на небе появились. Но мои коленки почему-то стали немного подрагивать.

– А может мы завтра начнем, а сегодня просто подготовимся дома? Тетрадки заведем, законспектируем все до мелочей, схемы там всякие нарисуем? -стала я предлагать как мне казалось очень рациональное и практичное предложение.

– Вы сегодня алкоголь не принимали, или еще что нибудь похожее? -спросил инструктор у меня.

Я уже хотела было возмутиться, но тут снова в разговор влезла как всегда Прасковья.

– Да я вам говорю, что не обращайте на нее никакого внимания! Это она не в себе, она после пробуждения, в себя еще не пришла, кошмары ей снились всю ночь! -успокоила она инструктора, чуть ли не поглаживая его по головке.

Наконец мы проехав Серафимовское кладбище по Торфяной улице, заехали в какие-то ворота и остановились на площадке размером 50х150 метров примерно. На ней была разметка в виде дороги, перекрестка и всякие знаки и светофоры. Леня-так звали инструктора решил начать с меня, я конечно с радостью запротестовала, но Прасковья подтолкнула меня к машине и зашипела мне на ухо:-Не порти мне сегодняшний день!

Ну я и села как корова за руль. Ноги в разные стороны, коленками и подбородком в руль, ну все как положено. Леня сел рядом и наклонился своей головой мне между ног. Я почувствовав его дыхание на своих ляжках.

– Эй, ты куда полез родной? У нас вождение или что, извращенец? С родными-то хоть попрощался, перед тем как за нами ехать, чтобы учить нас? А завещание написал, а мелкий? -инстинктивно завопила я ему на ухо.

Но тут он на что-то нажал, и я вместе с креслом поехала назад. Отрегулировав кресло по длине моих ног, он прочистил пальцем уши и вышел покурить. Курил он нервно, наверное вспомнил своих родных. Затем сел и стал мне объяснять, что и куда нажимать и переключать. В общем первый мой учебный день прошел очень даже удачно. Я сбила все знаки, какие только можно было сбить на площадке и постоянно путала педаль газа и тормоза, удивив не только Леню, но и Прасковью. В конце всех этих мучений, Леня подвез нас до дома и с упреком посмотрев на меня, сказал во сколько подъедет завтра, уехал. Я в раскорячку и охая, пришла домой и упала в изнеможении на диван. Прасковья снова оккупировала мою кухню, было только слышно хлопанье дверью холодильника и глухой звон крышек кастрюль. Затем из кухни, стал раздаваться стон и раздражающее чавканье. Стоит конечно сказать, что для Прасковьи звук чавканья, во время еды, это не случайность или разовое послабление, а было всегда нормой, или вернее сказать жизненным кредо. Она без этого, просто не могла нормально принимать пищу, ну разве что за редким исключением.