Игорь Шиповских - Пять сказок о смекалке

– А чего вечера-то дожидаться,… пойду-ка я сейчас,… посмотрю, где мой Иванушка людям помогает… – подумала она и прямиком в кузню отправилась. Благо та неподалёку располагалась, а у самого Ивана к этому моменту свободная минутка выдалась, и он на свежий воздух от жары охолонуться вышел. А тут Олеся навстречу шагает.

– А я ведь к тебе иду,… взглянуть всё ли у тебя хорошо,… свои-то дела я уже закончила,… вот и пораньше пришла… – говорит она ему и радостно улыбается, словно всю жизнь ждала этой встречи.

– А я вообще весь день только о тебе и думаю,… сладу никого нет,… хочу обод поменять, а сквозь его округлость мне лицо твоё светлое видится,… беру в руки молот, а мне кажется, что ты вот-вот в кузню войдёшь и меня позовёшь,… уж везде ты мне грезишься! Да вон смотри, колокольня высокая стоит, вся белая, величавая, росписью крытая,… так я и в ней твой стройный стан угадываю, я и в её очертаниях тебя вижу,… вот уж как ты мне в душу запала… – признался ей Иванушка и нежно по плечам погладил. Обнялись они и прямо тут же у всех людей на виду что рядом стояли, посмотрев друг на друга влюбленными глазами, взялись за руки да прогулочным шагом на реку отправились. А народ им вслед смотрит и восхищается.

– Ах, какая же славная пара,… все бы так сходились, то и счастья бы на всей земле больше стало,… мир им да любовь… – шептали за их спинами люди добрые. А ребята в радостном настроении на бережок вышли, в ближайшем ивнячке присели, пристроились, и ладный разговор завели, уж так им хотелось один на один остаться и своими впечатлениями друг с дружкой поделиться.

И вот пока они так ладненько здесь на бережку беседовали, то там, на ярмарке Усман с Тельманом чуть было опять дело до драки не довели. Соперники даже и не заметили, что Олесенька уже давно ушла, а на её месте бабка-торговка с калачами пристроилась. Однако покричав да поогрызавшись, они всё же решили что заклад значения большого не имеет и его можно потом оговорить, собрались да пошли к Олесеньке уговаривать её на свидание, дескать, кто первый упросит, того и победа. Приходят, глядь, а там вместо Олеси бабка беззубая стоит да калачи им предлагает, продать норовит.

– Берите красавчики,… недорого с вас возьму,… вон, какие аппетитные… – молвит она им, а они на неё в крик.

– Ты чего это тут делаешь карга старая!? А ну-ка убери от нас свои грязные калачи! Где девица молодая, что здесь до тебя стояла? Куда подевалась? – в один голос заорали строптивцы. А старушка от такого хамского крика, сразу же на них и разобиделась, да хитро им так отвечает.

– Ну как где милки?… она ведь всё раздала, да и в лес домой через окружную дорогу пошла! А вам велела передать,… что тот кто первый из вас её догонит, того она и будет! – сказала бабка, а сама украдкой ухмыляется.

– Ах, так! Значит, я первым буду! – тут же вскричал Усман.

– Нет, я! – резко возразил Тельман. И вдруг они оба враз как бросились по домам бежать, машину да экипаж на дорогу выкатывать. А то как же, ведь им самим-то в погоню мчаться неуместно, оба полнотелые, как бы чего не вышло, лопнут ещё на ходу. Ну а бабулька им вслед смотрит да посмеивается.

– Бегите-бегите невежи-грубияны,… не умеете, старость уважать, так я вас за это проучу,… торопитесь, там, как раз по ваши толстые бока кусты колючие да болота топкие уготованы,… вот они-то вам за меня взбучку и устроят… – лукаво щурясь, прошептала она.

А соперники меж тем уже успели по домам разбежаться да по своим бричкам рассесться. Усман в гужевую, кобылкой запряжённую запрыгнул, а Тельман в механическую, керосином заправленную заскочил. Да оба одновременно как на дорогу вылетели и давай что есть мочи гнать-погонять. Усмана на свою лошадку покрикивает-погикивает.

– А ну милая не подведи скорей ветра мчи! Не дай этому задаваке тебя обойти! –

А Тельман на машину свою сквозь зубы похрипывает да посипывает.

– Эх, ласточка моя железная, жми быстрей! Поезжай, не срами, лошадь кургузую обгони! –

Но вот они уже и за околицу выскочили. Да ровень вровень по окружной дороге понеслись. Катят и никто из них уступать не хочет. Усман бедную кобылку стегает, хлещет её что есть сил. Тельман за машинные рычаги дёргает словно окаянный. Так они до ближайшего пролеска и домчали, и уже сквозь колючие кусты погнали. Заехали, бог знает куда, тут только извилистая дорога да топкие болота с некошеными лугами лежат. А на тех болотах и лугах акромя пасущихся гусей да уток никого и ничего нет.