Ирина Цветкова: Жребий судьбы

А в зале тем временем собирались те, кто пришёл посмотреть на дебютантку. Это был и директор театра, и режиссёр, и актёры, исполнители заглавных мужских ролей, потенциальные партнёры новенькой, и просто любопытные. Всем хотелось увидеть, кто же пришёл на прослушивание, кого могут взять или же не взять в театр.

Ксения вышла на сцену уверенно и спокойно. Минуты, проведённые ею в одиночестве, вернули ей твёрдость и веру в свою победу. Она увидела в зале перед собой своих сегодняшних зрителей и стала говорить:

– Добрый день! Меня зовут Ксения Никитина. Я приготовила для вас программу, состоящую из трёх частей. Сначала я спою вам русские романсы, потом – арии из опер, и в заключение – народные песни.

Она не услышала, как в зале кто-то прошептал:

– Да это же Ксения Алмазова из «Глицинии»! Певичка из ресторана!

Её узнали. По рядам пошёл шёпот:

– Ты кого нам привёл? – это относилось к Илье Станиславовичу. – Не хватало нам ещё певиц из трактиров!

– Но я не знал! – шёпотом оправдывался Хлебников. – Я, в отличие от вас, не хожу по трактирам. Давайте всё же послушаем, раз уж мы все сюда пришли.

Всего этого Ксения не слышала. Она обернулась к концертмейстеру за роялем, которому перед этим вручила ноты, подобранные ею для своего сегодняшнего испытания, и дала знак:

– Начинаем.

И полилась музыка. Ксения запела. С первыми же звуками она услышала свой голос, летящий под купол театра. Акустика, которой не было в ресторане, дала возможность певице по-новому услышать собственный голос. Слушая себя, она пела и уходила в чарующий мир музыки. Она уже не видела перед собой зрительного зала со слушателями, она словно парила в небесах, а музыка и её голос летели ввысь, уходили далеко, высоко и воспаряли над грешной землёй. Её собственный голос уносил её в дивный мир, туда, где нет места бедам, болезням и несчастьям…. Она набирала больше воздуха в грудь, и её вокал с новой силой летел в подоблачную высь.

Ксения не сразу поняла, что она закончила петь. Она уже не в небесах, а на сцене в театре, где с малых лет мечтала выступать. Все её зрители – театральное руководство – рукоплещут ей стоя. Даже аккомпаниатор, и тот, стоя в глубине сцены, аплодирует ей.

– Бра-во! Бра-во! Бра-во! – скандировали все.

Ксения смутилась. Она не верила своим глазам. Неужели эти аплодисменты – ей? Неужели крики «браво» для неё? Неужели свершилось то, о чём она мечтала всю свою сознательную жизнь?

– Вы приняты в труппу, – заверил её Хлебников. – Приходите завтра утром, обсудим ваше жалованье и подпишем контракт.

Люди поднимались на сцену, поздравляли её, пожимали ей руки. Ещё несколько минут назад они были по разные стороны баррикад, а теперь они почти коллеги. Признанные мэтры сцены признали Ксению своей. Их восторгу не было предела.

– Такого голоса ещё не знал наш театр, – восхищённо сказал Хлебников. А ему уже нашёптывали:

– Контракт надо составить на как можно больший срок, иначе упорхнёт наша птичка, переманят её другие, более именитые театры.

– Подпишем, подпишем, – торопливо ответил директор и снова обратился к дебютантке: – Так вы обязательно явитесь завтра утром ко мне в кабинет, мы всё обсудим и составим контракт, удовлетворяющий нас обоих.

– Да, конечно, обязательно, приду, – растерянно отозвалась Ксения. Она едва успевала ответить на рукопожатия, поздравления, объятия и признания её потрясающего голоса уникальным на этих подмостках.

И только из-за кулис на неё смотрели ненавидящими глазами. Актрисы понимали, что эта выскочка многим из них перешла дорогу. Некоторым раньше времени придётся попрощаться со сценой, а другим и вовсе поставить крест на своей сценической карьере.

– Ну, дрянь, подожди! Ты у нас попляшешь! Мы тебе устроим «весёлую» жизнь! – шипели они. – Придёшь ты у нас на постановку, мы тебе покажем, как чужие места занимать!

Ксения пришла в ресторан, как ей казалось, последний раз. Больше она не будет петь здесь. Сегодняшний вечер – последний в «Глицинии». Она скажет об этом сегодня посетителям, это будет её прощальный вечер. И тут же суеверно подумала: «Нет, пока контракт не подписан, нельзя никому ничего говорить. Потом, когда всё будет подписано, тогда я устрою прощальный вечер».

Она сидела в гримёрке перед зеркалом и не торопилась переодеваться. Не верилось, что свершилось то, о чём она мечтала многие годы. Она уйдёт отсюда и никогда больше не переступит порог этого ресторана. У неё будут аншлаги, аплодисменты, поклонники, цветы… Кажется, начинается новый этап жизни – весь мир будет у её ног. А как же Павел? Что ж, он скоро увидит её на сцене, он узнает её другой. И тогда выбор будет за ним. Пусть сам решает, кем она станет для него. А он для Ксении всегда будет любимым, единственным и самым дорогим человеком. Сколько бы лет ни прошло, что бы ни случилось в жизни – Павел Полевиков всегда будет занимать особое место в её сердце. Самое главное, что он был в её жизни, прошёл по её судьбе, и если даже они расстанутся по какой-то причине, она всегда будет помнить его и благодарить за то, что он был в её жизни и что он где-то есть на свете. Она никогда не забудет его. Последние дни Ксения летала на крыльях от любви и ей хотелось писать стихи. Но когда она брала перо в руки, обмакивала его в чернильницу и хотела вывести слова на бумаге, у неё всегда получалось только одно слово, одно имя: Павлик.