Амаяк Тер-Абрамянц - Автоскайп с американским дальнобойщиком. Репортажи, рассказы

Дит тут же демонстрирует съезд, и неприятная гул и мелкая тряска, которую я, кажется, даже в Москве чувствую, начинаются.

– Ну а жёлтая полоса всегда должна быть слева, если справа – значит, идёшь по встречке!

Кое-где среди серых безлиственных пятен перелесков появляются единичные башенки елей, правда, без российских снежных караваев на ветвях – зима здесь недолгая.

– Слушай, а железные дороги у вас совсем сдохли, все перевозки на авто?

– Здесь такая история. В пятидесятых годах решали развивать автотранспорт или железные дороги. Ну, подсчитали – большая часть грузов перевозится по автодорогам, грузы всё равно надо разводить по базам и бизнесам, а ко всякой двери колею не проложишь. Значит, без траков не обойтись, они ведь, грузы-то и не такие большие, так что стали вкладываться в автодороги. Но железные дороги остаются… Ещё какие!

Снова разговорились о законах. В этом плане – если что, то появление полисмена в считанные минуты обеспечено. А за словесную угрозу жизни положен срок! В тире, куда как владелец оружия он ходит, порой больше женщин, чем мужиков, даже мамы с колясками приходят.

– Хотя народ благодушный – всегда готов тебе помочь. Прочитал как-то начало сказки про Незнайку: «Незнайка слонялся по городу и обижал девочек» – по американским меркам, Незнайка только за это бы потянул на срок, а за всё угодил бы лет на двадцать! – бродяжничество, угроза обществу, нападение, насилие над личностью. Ну что тут скажешь об американских боевиках – обычные пугалки, хотя, конечно, и преступления, как и везде, бывают.

И чувство юмора наше и американское не всегда совпадают. Раз, пока взвешивали его трак, решил рассмешить двух полисменов случаем из жизни. «А поехали наши мужики год назад в Орегон на речку, где, по слухам, здоровенного сома можно вытащить за половину жареного цыплёнка. Ну, приехали к вечеру, забросили подальше приманку, но ждать долго не пришлось. Вдруг что-то потянуло на себя. Боролись около часа, уже вдвоём тянули, тянули и вытянули… собаку! – курёнок вылетел на отмель, где и бродил пёс».

– Вы уже рассмеялись?

Реакция полисменов была другая, лица вытянулись, один достал карандаш и книжечку.

– Так где это было, повторите… а как рыболовов звали? Когда всё произошло?

Еле удалось Диту сдать назад, за байку выдать, а так за мучение животного тоже можно срок получить.

Самооборона, стрельба разрешена даже при словесной угрозе жизни и здоровью.

Делайте сами выводы, господа россияне.

Нет, дом удалось отстоять благодаря опытному адвокату и за дешёвую, смешную цену как бы продать дочери. Аферист, поняв, что с домом ему не обломится, растворился в пространстве, а мать осталась жить с дочерью. Дит же вернуться в свой дом не смог, съездил в Россию и привёз из Омска симпатичную жену, и живут они сейчас на съёмной двухкомнатной вполне приличной квартире. Правда, работу пришлось уменьшить: продал свой трак и устроился в русскую транспортную кампанию – зато не надо теперь ему искать клиентов, груз, горбатиться с техникой: дают маршрут, подготовленный трак и вперёд! В зарплате, правда, вдвое потерял, но и пяти тысяч в месяц вполне хватает. И нет у него теперь стремления, с которым едва ли не тридцать лет назад сюда приехал, – стать миллионером. Ориентация теперь у него другая, христианская: человек должен иметь лишь самое необходимое!

– Ибо чем больше ты имеешь, – говорит Дит, – тем более от вещей зависишь! Второй закон термодинамики никто не отменял: чем больше и сложнее структура, тем более сил надо вкладывать в её поддержание – ну как с домом, огородом или садом! И тут разговор по поводу выступления отца Шмемана, американского священника православного исповедания, о культе богатства в Америке (так мы Америку и представляем с детства)

Шмеман: «Это чудо Америки (избирательная система), а ложь, неправда, «первородный грех» её в по-настоящему антихристианском культе богатства и отрицании бедности. Точнее: в утверждении, что счастье без богатства невозможно, в отождествлении счастья с благополучием. Поэтому, что бы ни говорила «риторика», бедного Америка «не уважает», он для неё явление постыдное, страшное. Её первым, основным мифом поэтому была вера в то, что каждый бедный может богатства достичь, «сделать себя богатым».

И вот что на это отвечает Дитрих: «Америка очень разная. Есть, конечно, и подобно соображающие поросята. На моём же, Среднем Западе, что очень даже обширен, порицания бедности нет, есть порицание безделья. Вообще же здесь очень даже заметен культ умеренности. Во многих мелких городках, а их тысячи, богатством просто не громыхают. Тут и собственности-то богатой, то есть дома, не увидишь. Всё средне, удобно, без излишеств. Богач просто вывалится из сообщества. Интересно, что все родственники моего Рэя как раз и жили в подобном лайф стайле. Исключение составила лишь одна его дочь (из четырёх), но у них с мужем были слишком уж высокие должности, чтобы корчить из себя средний класс. Такому бы никто не поверил. Вообще же местное христианство постоянно призывает к внимательному прочтению Писания, где умеренность и составляет суть христианина: чем больше земного скарба, тем больше мирских забот. Дай Бог, чтобы оно так и осталось. Всякая же помпа процветает в городах побольше, которых тут не много. На берегах же совсем иные приоритеты. Но там-то основная масса населения и живёт. Так вот как-то…»