Тиана Каракада - Байки лабуха

– Ну-ка, хлопцы, сыграйте для тракториста Яши «В траве сидел кузнечик».

Что тут поделаешь! По приколу подобрали момент, объявили, что, мол, для тракториста Яши исполняется популярнейшая песня и т. д. и т.п

Через какое-то время наш знакомый снова подходит и с тем же выражением на простоватом лице просит:

– Мэй 10 10 Мэй ( молд.) – обращение к мужчине. , хлопцы, сыграйте для тракториста Яши «В траве сидел кузнечик»!

А свадьба только разошлась. Тут «Пеленицу» 11 11 Пеленица – зажигательный молдавский танец. подавай, да «Ах, Одесса!». Ну, подождали мы, когда люди сядут закусить, объявили:

– А сейчас для тракториста Яши исполняется популярнейшая песня…

Посадили и нас, грешных музыкантов, за стол, угостили со всей широкой молдавской душой, напоили. Пошли мы дальше лабать, то есть работать – свадьбу веселить. Уже неопытная молодёжь, залитая по самые брови румянцем, нетвёрдо стоит на ногах, уже встал из-за стола крепкий дедок и выделывает разные кренделя, и тянет в круг городскую зазнайку. Уже лица хозяина с хозяйкой не такие напряжённые, как в начале, потому что свадьба гуляет, свадьба удалась, и не хуже, чем у людей. И тут подходит этот самый Яша, толкает себя в грудь полным графином и говорит со слезой и надрывом:

– Мэй, хлопцы, ну сыграйте для тракториста Яши «В траве сидел кузнечик»!

– Уважаемые гости, для тракториста Яши исполняется популярнейшая песня сегодняшнего вечера…

Заалела полоска рассвета, за столами остались самые стойкие и самые слабые, первые всё ещё пьют за здоровье молодых, вторые не могут подняться на ватные ноги. И тут мы слышим:

– Хлопцы, ну сыграйте для тракториста Яши «В траве сидел кузнечик»!

– Слышь, мужик, достал! Иди отсюда!

– Бэй 12 12 Бэй ( молд ., простореч .) – то же, что мэй. , что вы за музыканты?! Даже не можете сыграть «В траве сидел кузнечик»! Э-э! Не умеете, так и скажи…

Я представляю расстроенного Яшу. Вот Коротня!

А Володя продолжает.

– В воскресенье возвращаюсь я с рыбалки на велосипеде.

– Это когда ты карпов привёз?

– Да. Рыба, килограммов восемь-девять, снасти. Усталый, кручу педали. За спиной километров десять, да впереди больше половины пути. Въезжаю в Коротню. Вдруг наперерез мужик. Грузный такой, ручищами машет, на лице глаза в испуге. Стой, кричит, сто-ой! Ну, думаю, тут или помощь моя нужна, или рыба. Останавливаюсь. Тот ко мне.

– Подвези до города!

– Мужик, ты в своём уме? Тут километров двенадцать! Я тебе что, такси?

– Подвези! Уже час маршрутку жду.

– Сто долларов!

Мужик на секунду задумался, подсчитал в уме сегодняшний курс и удивлённо спросил:

– А чё так дорого?

– Транспортное средство – эксклюзив и раритет. Почти антиквариат.

Тот почесал в сомнении репу. Подумал и принял решение:

– Не. Дорого.

– Ну, не хочешь – не надо.

– В другой раз, – услышал я позади себя удаляющийся голос.

Вот такой это удивительный народ – коротняне. Непонятный.

Или непо́нятый?

Почему-то считается, что музыканты народ несерьёзный. Когда я только задружилась с Володей, тут же нашлись доброжелатели. Они нашёптывали, советовали, рисовали моё ужасное будущее, предрекали конец света.

– Наверно, тебе наговорили обо мне чёрт знает что. Я же лабух.

– Да, добрые языки сказали, что ты переспал с половиной города.

Володя соглашается:

– Это правда! А другие полгорода – мужчины.

Только что ушли его друзья, я мыла и вытирала посуду, а Володя, пристроившись у открытого окна, сделал затяжку и стал меня развлекать очередной историей.

– Халтуры тоже разные бывают. Иной раз такого насмотришься… Играли мы как-то свадьбу в дальнем селе.

Собрались обычным составом, ты уже всех знаешь: я – клавишник, мой лучший друг Саша Свотин – гитара, он самый молодой, Генка – на барабанах, на басу – Вася, наш руководитель. Вася очень серьёзный. Он умеет договориться с заказчиком, деньги себе не зажилит, делит честно поровну. Вася старше нас, к тому же он семейный и Генкины шашни с девушками на халтурах не одобряет. Я тоже, кстати, тоже против этих шур-мур. Хотя почему-то нас, музыкантов, считают народом ветреным. И меня, оказывается, в том числе.

Погрузили инструменты в присланный за нами «ЗИЛ». Сами поехали на Васиной «Ниве».

На месте мы разгрузили аппаратуру, установили стойки, подключили клавишу и гитары. Стали настраивать. А рядом два мужичка крутятся, да странные такие: молчаливые, насупленные, словно не на свадьбу пришли, а наоборот. Доски какие-то притащили – длинные, широкие, сороковка толщиной. Стали мужики наш балаган обшивать этими досками.