Ирина Федоровская - Зона комфорта

В родном городе Дора редко пользовалась общественным транспортом. Автобусы и троллейбусы в Черноморске обычно были переполнены, и когда людей в них набивалось особенно много, зачастую не обходилось без скандалов и оскорблений. Во Львове в таких же переполненных автобусах ни оскорблений, ни скандалов Дора не слышала никогда. Даже в экстремальных условиях люди вели себя корректно. Её коллеги объясняли это наличием западной культуры. В семинаре принимала участие львовянка Мария, которая, как все заметили, обладала повышенным чувством собственного достоинства, и Дору это восхищало. Однажды Мария вызвалась провести для приезжих коллег экскурсию по старому Львову.

Она интересно рассказывала о родном городе, его истории и архитектуре, а когда дошли до книжного магазина, Дора не могла пройти мимо, чтобы не заглянув в него. В этом магазине она, к большой своей радости, купила книгу афоризмов Станислава Ежи Леца.

– Смотрите, что я здесь купила, – Дора показал книгу коллегам.

Многие из них тут же отправились в этот магазин, чтобы купить такую же, только Мария поджала губы и сказала:

– Поляк? Я бы его и читать не стала.

– И напрасно, – Дора с удивлением посмотрела на неё. – Книга талантливая, у нас её не достанешь.

– Я не читаю книги польских авторов, потому что поляки – это спекулянты и пустые люди.

Дора с сожалением поглядела на коллегу. Она уже не казалась ей носительницей западной культуры, как это было всего несколько минут назад.

– У Леца каждая фраза – это шедевр. Вот хотя бы эта. Дора открыла только что купленную книгу и прочитала:

– «Те, кто носит шоры, должны помнить, что в комплект входят удила и кнут.» Чем не хорошее предупреждение для людей, которые попался на удочку сектантов или наркоторговцев?

– Тем, кто попался, такое предупреждение уже не поможет. Это пропащие люди, – криво усмехнулась Мария.

Вечером нужно было идти в магазин за продуктами. Раньше во Львове, как и во многих других городах Западной Украины, в большинстве магазинов не обслуживали тех, кто обращался к продавцам по-русски или по – польски. Просто делали вид, что не замечают этих покупателей или молча смотрели на них с презрением. Об этом не писали газеты, ситуация замалчивалась – ведь это противоречило мифу о «советских народах – братьях», одному из любимых коньков советской пропаганды. На востоке Украины жителей западных областей тоже не любили. Там их называли западенцами, а всех, кто говорил по-украински, в Черноморске и Одессе считали забитой деревенщиной. Поэтому люди, переехавшие из деревни а город, непременно переходили с родного украинского языка на русский. Олег, выросший в Казахстане и не знавший украинского, чувствовал себя без него в Черноморске вполне комфортно.

Большинство преподавателей культпросветучилищ, приезжавших во Львов из разных городов Украины, были русскоязычными, они плохо говорили или совсем не говорили по-украински. Дора, будучи тоже русскоязычной, говорила по-украински очень хорошо, поэтому коллеги часто просили её пойти с ними в магазин в качестве переводчицы.

Всё изменилось на западе Украины после перестройки с возникновением частной собственности, которая, в отличие от советской пропаганды, стала эффективным средством борьбы с магазинной ксенофобией. Многие продавцы, выкупив магазины, из наёмных работников превратились в собственников. Дора, совсем недавно побывавшая в командировке во Львове, не могла не заметить произошедшие там перемены. Теперь на тех, кто говорил по-русски или по – польски, во львовских магазинах уже не смотрели с презрением. Более того, продавцы сразу же переходили на язык покупателей и улыбались им так же, как и украиноязычным, а прощаясь, желали приятного вечера, благодарили за покупку и приглашали посетить магазин ещё.

Когда Андрей и Олег вернулись. Дора, Марина, Виталий и Саша пили чай.

– Хватит обжираться, пора ехать, – рявкнул Олег.

Он вдруг неестественно засмеялся. По размашистым нечётким движениям и покрасневшему лицу мужа Дора поняла, что он изрядно выпил. Олег подошёл поближе, и она почувствовала запах спиртного. Муж редко напивался допьяна, но когда это случалось, Доре было неприятно на него смотреть.

– Пьян в дрезину! – нахмурилась она. – Я надеюсь, Андрей не пил вместе с тобой?

– Ну что вы, я же за рулём, – успокоил женщину водитель. – И к тому же мы за границу едем. От наших блюстителей ещё можно откупиться, если выпил. Говорят, что и с некоторыми поляками можно договориться, но мы едем не в Польшу, а в Германию, так что уж лучше я буду пить дома.