Надежда Артёмова - Лимита

Артём растерялся.

– Терентий! – с издевательской интонацией передразнила его женщина. – Надо же что удумал! Мама, ну, ты слышала?! Александр Иванович его зовут!

Совсем сбитый с толку парень не нашел ничего лучше, как спросить:

– А вы то кто?

– Дочь я его! Аделина Александровна! А это – она показала на мать – его законная жена – Вера Григорьевна!

– Его жена повесилась – уверенно ответил Артём. Вера Григорьевна разрыдалась пуще прежнего. Аделина Александровна быстро нашла в сумке валидол с валерьянкой и сунула матери.

– Тебя как зовут, мальчик? И что ты тут делаешь? – уже тихо и без агрессии спросила Аделина.

– Артём. Я из другого города приехал. Мы с Терен… с Александром Ивановичем познакомились на вокзале, он пустил пожить к себе.

– Так вот, Артём, собери вещи свои, забирай свою водку и уходи по-хорошему – устало ответила Аделина. – Отца здесь больше не будет. Он тебя обманул. Никакой он не Терентий, жена его жива-здорова, а комната эта не его и здесь он больше не появится. Увезли его в место, где такие же как он Терентии живут. А ещё Иисусы и Наполеоны.

– Его! Его это комната! – сквозь слёзы запричитала Вера Григорьевна.

– Мама, хватит! Здесь Ваня, внук твой должен жить! А не сумасшедший дед! Только место занимает! А у Ванечки сынок родился, правнук твой, между прочим! Ты хочешь, чтоб он в сраном Подмосковье жил! В жопе этой, где даже больниц рядом нет?! – перешла на крик Аделина. – Отцу в лечебнице лучше будет! Ты же знаешь, что это хорошее место, он не первый раз туда ложится! Навещай, езди, только детям пожить дайте!

Старушка перестала рыдать, а только тихонько всхлипывала. Артём незаметно собрал свои немногочисленные вещи и, уже в дверях, спросил у разгневанной женщины:

– Найти-то его как?

– Не ищи его, мальчик, – бросила Аделина через плечо. – Заведение закрытое, вход только для родственников. Иди с Богом.

И Артём ушёл.

Пятилетний Никита заворочался и тихонько захныкал во сне. Яркий свет телефонного экрана явно мешал спокойному сну ребёнка. Час сорок пять. Глубокая ночь. Из соседней комнаты доносится храп матери. Видимо, выпила на ночь. За окном полная темнота. Село спит. И только совсем загулявший пьяница идёт мимо домов, опираясь на заборы и тихо матерясь. Лариса снова и снова обновляет новостную ленту в социальной сети. Совсем неудачный день, ни одного подходящего объявления. Девушка нажимает кнопку блокировки экрана и погружается в полную темноту. Закрывает глаза. Мать всё также храпит. Сын все также глухо похныкивает. «Ну, последний раз проверю и спать!» – думает Лариса и снова берет в руки телефон. Вот оно!

«Продюсерская компания ищет типаж для нового сериала. Требуется девушка 21–25 лет, яркая миловидная внешность, худая, харизматичная. Первый этап кастинга – отбор по фото. Рассматриваем как профессиональных актёров, так и девушек без опыта. Присылайте фото в л/с».

Лариса быстро скинула несколько фотографий в личные сообщения автору объявления. Там же написала возраст, рост, параметры. Она в этих делах уже профи. Каждый божий день, сидя за своим прилавком в продуктовом, лёжа ночью в кровати рядом с сыном или прогуливаясь с подругами до сельского клуба, Лариса выискивает в Интернете объявления о наборе актрис, моделей, танцовщиц, тусовщиц. Объявлений то таких не мало, но девушке подходили только некоторые. Ведь главное для неё в вакансии – это графа БЕЗ ОПЫТА. В родном селе Ларисе посчастливилось только с опытом продавщицы, матери одиночки и первой красавицы. Но она точно знала, что эта судьба ей не по вкусу. Поэтому в тысячный раз отправила свои данные невидимому агенту и, довольная удачной находкой, уснула рядом с сыном.

– Лариска! – рявкнула мать, приоткрыв дверь. Никита заворочался. Лариса потёрла глаза. Еще одно утро еще одного бесполезного дня. – Вставай! На работу опоздаешь!

– Не ори, дитя разбудишь – зло зашипела девушка на мать. – Корова у тебя Лариска, а я Лара, поняла?!

– Завтракать иди, Лара! – усмехнулась мать и вышла из комнаты.

На кухне на столе уже стояла чашка с серым густым варевом и кружка со светло-коричневой жижей.

– Это чё? – спросила Лариса.

– Овсянка на воде и остатки кофе! У нас что-то еще есть?

– Да уж, – резюмировала Лара, оглядев скудный завтрак, и ушла чистить зубы.

– Хоть бы спросила, что Никитка-то есть будет, горе-мамаша – запричитала мать, что-то карябая карандашом на листке.

– В холодильнике порция щей осталась, я видела – донеслось из ванной.