Вера Колочкова - От всего сердца

– Это моя мама, Виктория Николаевна, познакомься! А это моя жена, мам, ее зовут Варя! Мы с ней расписались вчера!

Гришина мама молчала. Смотрела на нее так, будто была оскорблена до глубины души. Не тем оскорблена, что сын не позвал на свадьбу, а именно ее, Вариным, присутствием. Потом повернулась, вышла из комнаты на кухню, и вскоре оттуда послышался грохот – разбилось что-то. Гриша вздохнул, сжал ее ледяные пальцы в ладони – не бойся, мол, я с тобой.

Вскоре Виктория Николаевна вернулась в комнату. Лица на ней не было. То есть оно было, конечно, но будто все внутрь ушло: глаза стали узкими щелочками, губы подтянулись маленькой скобкой, и даже щеки будто ввалились и вмиг одрябли. Была такая видная красивая женщина, и вдруг…

– Это ты мне назло сделал, да? – резко спросила у сына Виктория Николаевна, чуть махнув ладонью в сторону Вари. – Что ты мне хочешь доказать, что? По-твоему, я плохая мать и зла тебе желаю? Надо было таким глупым способом доказывать что-то, да?

– Мам… Ну не начинай, а? – убитым голосом произнес Гриша. – Прошу тебя, пожалуйста… Варя и без того тебя боится…

– Ой, да какое мне дело до твоей Вари, господи! Если ты сам захотел испортить себе жизнь, при чем тут я? Если тебе так нравится, что я могу сделать? Каждый сам выбирает, как ему жить… Ты вон уже выбрал… – снова небрежно махнула она ладонью в сторону Вари. – А если выбрал, что мне еще остается? Я мать, я все от тебя приму… Пусть будет Варя, что ж. Тебе жить, сынок. Но только не на моих глазах, потому что мне больно все это видеть… Ты сам выбрал, сам… Назло мне…

Варя слушала свою свекровь и со страху никак не могла сообразить – о чем это она? О каком таком выборе? Потом вдруг поняла – это она о том, что ее невестка всего лишь детдомовка… Видимо, Гришина мама давно уже знала о ней… Знала и всячески протестовала против этого выбора. А может, потому и Гриша из дому ушел? Из-за нее? Но это ведь ужасно, если так…

Потом, позже Гриша развеял ее сомнения. Сказал, что вовсе не из-за нее от мамы ушел. То есть не только из-за нее. Просто у мамы характер такой – исключительно собственнический. Она и его, сына, рассматривала как свою собственность, которую нужно любить, конечно же, но и которой нужно правильно управлять. То есть образцово-показательно исполнять материнский долг. Вывести сына в люди и гордиться этим. И еще что-то он ей объяснял – она до конца так и не поняла… Да и как понять, если собственного опыта общения с родной матерью нет? Матери нет, стало быть, и опыта нет…

Зато Гришина бабушка Татьяна Викторовна приняла ее с радостью. Квартирка у нее была маленькая, двухкомнатная полуторка, но им хватало. Как говорится, в тесноте, да не в обиде.

Через год у них родилась Даша, и пришлось взять академический отпуск в институте. Татьяна Викторовна предложила было свои услуги, мол, будет возиться с правнучкой, но им с Гришей жалко ее стало – старенькая уже, тяжело ей будет.

Виктория Николаевна пришла глянуть на внучку, принесла подарки. Гриши в тот вечер дома не оказалось – халтурку взял на работе. Варя с удивлением наблюдала, как обрадовалась ее приходу Татьяна Викторовна, как засуетилась накрыть на стол, как взглядывала на дочь не то чтобы с испугом, но с некоторым извинительным подобострастием, будто виновата была в чем перед ней… А может, в том виновата, что их с Гришей у себя пригрела – родной дочери наперекор? А когда Виктория Николаевна ушла, вдруг заплакала:

– Ну в кого она у меня такая, не пойму… Ведь к сыну с невесткой пришла, к внучке родной, а будто к чужим людям… Ты уж не серчай на нее, Варенька, такая она у нас… Единственная моя доченька. Живет, будто сама себе не рада. И все равно я ее люблю, я ж мать ей…

Когда Даше исполнилось два года, Варя вернулась в институт. Проучилась до третьего курса и снова взяла академический – вторая беременность протекала тяжело, с осложнениями. Но, слава богу, Мишка родился здоровеньким. Такое было счастье смотреть на Гришу, когда принесли Мишку из роддома! И Даша радовалась братику, а бабушка Татьяна Викторовна, та вообще заплакала, запричитала тихо:

– Молодцы вы какие, ребятки… Такая любовь промеж вас, прямо сердце радуется… И еще рожайте, не останавливайтесь! Вон какие у вас деточки славные получаются! А что материально трудно, так это все образуется со временем… Как говорится, Господь ребенка дает, Господь и на ребенка дает!

Да, все было хорошо тогда… Очень хорошо. Даже института не жалко было, подумаешь, институт! Все равно когда-нибудь его окончит. Семья важнее. Вон даже Виктория Николаевна начала чаще к ним захаживать и вроде «отмякла душой», как выразилась однажды Татьяна Викторовна. Не знала она тогда, что ничего подобного с душой ее дочери не происходило, что все плохое было еще впереди…