Лола Кретова - Свобода загородной жизни

Рациональные доводы удобны тем, что их легко привести, но неудобны тем, что их легко оспорить. Любой пользователь соцсетей с ходу заявит, что и в Подмосковье мусорных свалок предостаточно, с экологией неизвестно что, что только на вид за городом всё прекрасно, да и вид всё чаще оставляет желать лучшего. Что фермер-частник использует гербициды и пестициды не реже крупных сельхозпроизводителей, да и в его твороге не меньше добавок и микробов, чем в магазинном. Что любую деревню могут застроить домами и аэропортами, что мигрантов в области скоро будет не меньше, чем в Москве, а вот московской работы и инфраструктуры в области не наблюдается. Что, занимаясь домом и садом, вы будете уподобляться каторжнику, а подчас даже Сизифу, ибо урожай ваш побьет градом, а в доме вновь заклинит входную дверь по весне. И что не следует сбегать от надоевших орущих внуков, а надо отправить молодое семейство на съемную квартиру; и между прочим, квартира в итоге обойдётся дешевле всех вложений, которые из года в год будет требовать от вас собственный дом.

Спорить о фактах, убеждать собеседника в рациональности своего поведения, можно бесконечно. Занятие это небесполезное – такие споры на темы, по сути отвлечённые, позволяют вам не говорить о ваших истинных мотивах.

Да и что тут сказать?

Причина, по которой вы уезжаете из города, строите дом и устраиваете сад – это ваша тайна. Не стоит поверять свой сокровенный замысел всякому и всякий раз, когда вам кажется, будто вас почитают за безумца. Вы и сами до конца не знаете, зачем вы решили уехать, но догадываетесь, что в этом есть некий важный смысл.

Не рассказывайте, что только живя за городом, вы можете писать картины. Умолчите о вечернем золотом солнце. Про ваши розы и замки из песка, про ночные звёзды, про то, что лишь здесь, где ваш дом и сад, вы живёте по-настоящему, случайному собеседнику знать не обязательно – даже если это ваш друг, родственник или коллега по работе.

«Вы что, корову решили завести, фермерами заделаться?», – будут спрашивать вас. Дальний родственник старшего возраста припомнит вам «Звенящие кедры», о которых вы слыхом не слыхивали. Или вашего коллегу, что тщетно силится вас понять, озарит воспоминание об американском фильме про французский виноград. Вы же в ответ лишь покачаете головой: «нет, не то».

Если вы и станете говорить об этом смысле, о своём сокровище, то неохотно, сожалея о том, что приходится объясняться, подбирать слова, а слова-то все неверные, неточные. Но случается, что сказать надо, нельзя жадничать. И вот, с тревогой вы смотрите на собеседника, не замашет ли руками. А вдруг с любопытством вытянет шею, заглянет в вашу коробочку – неужто и впрямь сокровище?

В начале девяностых горожане пытались стать американскими фермерами. Переведенные на русский журналы рассказывали об интересной фермерской жизни, жизни семейной, независимой и самодостаточной. Попытки у наших горожан получались неудачные: одни разорились, другие предпочли уехать в настоящую фермерскую Америку, третьи просто вернулись в город. Остались в деревне немногие, и уж совсем немногие остались фермерами.

Чуть позднее горожанам явились новые грёзы, на этот раз более аутентичные – в виде родовых гектарных поместий. Со временем воодушевление, свойственное девяностым, угасло. В нулевые идея приняла вид экопоселений, а затем и сама приставка «эко» измельчала до невразумительности, когда экологичное спуталось с экономным.

Не за картошкой люди бежали из города в деревню – за целым миром. У одних такой мир помещался в маленьком дачном домике, у других – разливался по лугам и полям.

Теперь, в нынешнее время, бегут, утратив любимый город, берут с собой воспоминания о том, как когда-то этот родной город был домашним, уютным, человеческим – точно куст сирени выкапывают и везут с собой из родных мест. Бывает, что бегут из мегаполиса, который и родным городом вовсе не был, а был депозитарием для фантазий и ожиданий – бумаг, которые легко обесцениваются, но домой не возвращаются – нету прежнего дома – оседают неподалёку, в соседней области, лишь бы сирень похожая цвела, напоминала о родном.

Бегут, захватив не только прошлое, но и будущее. Бегут, захваченные необычными притязаниями, предельным интересом к новой, необычной, творческой жизни. Без лучины и керосинки; с уютом, который, как и новое место, и новые занятия, выбран свободно и самостоятельно, по себе и для себя.

Каждый пусть сам узнает, отчего ему хочется жить за городом. Любая неправда выйдет боком, если основывать на ней такой значимый замысел. В конце концов, кому-то и рациональных причин вполне может быть достаточно для решения, для спокойной загородной жизни. Поживёт лет пять за городом, потом в город вернётся, если что: квартира-то там осталась. Иное дело, если к загородной жизни, с домом и садом, вас влечёт всей душой, весь ваш дух требует такой жизни, есть в ней нечто главное. Разве можно от такого отказаться?