Алина Григорьева - Небесная канцелярия слушает. Часть I

– Коллега, с вами невозможно спорить. Давайте встретимся в следующий раз, предположим через две недели, и посмотрим на результат, – смягчился Мишин ангел.

– Хорошо, это великолепная идея. Двух недель вполне хватит, чтобы вы все поняли сами.

На этом ангелы встали и, будто заключив пари, пожали друг другу руки. Каждый из них остался при своем мнении, но оно уже не было столь категоричным.

Что есть обеденный перерыв для офисного работника? Глоток свободы в царстве нескончаемых бумаг, отпуск длиною в сорок пять минут, возможность перестать думать и насладиться вкусом еды вперемешку с непринужденной беседой. Саша не переносила обсуждений работы в это священное, безмятежное время и проводила обеденный перерыв с коллегами, полностью разделяющими ее взгляды.

– Давайте сходим в клуб? – предложила Сашина коллега.

– Идея стара, но явно в топе. Я не против, – ответила Саша, решив, что хоть на чье-то предложение туда сходить непременно нужно ответить утвердительно.

Поразмыслив, Александра решила сделать ход конем.

– Я возьму с собой тренера, – засмеялась она зловеще, – он давно просился, а вот и шанс. Ну как просился… Вроде я ему сама обещала, а раз уж с вами, то тогда я в полной безопасности.

– Саш, ты уверена? – уточнила Катя.

– Абсолютно, если вы не против.

– Тогда бери. Только пусть напишет расписку о том, что будет вести себя хорошо.

Мысли Миши впервые за несколько лет перестали роем пчел копошиться вокруг Насти. Он ощущал интерес и желание как можно больше времени проводить с Сашей. Она была нужна ему как таблетка от хандры, как эликсир забвения. Удивительно, что когда отношения с Настей опустились на дно, усеянное местью и обидой, он пошел к своему другу в церковь. С дружеской руки, стремительно направившей его взор в светлое и наполненное верой будущее, он уверовал, причастился и начал держать обеты. Он молился о том, чтобы этот период сырой грусти и угрызений совести, период жгучей ненависти и непреодолимого желания морально уничтожить Настю быстрее закончился. А через несколько месяцев после встречи с Сашей он оглянулся назад и увидел, насколько чище и живее он стал. Отпускать ее не было никакого желания. «Надо будет, применю силу», – подумал он, как вдруг неожиданно Александра заявила:

– Хорошо, мы идем в клуб в эту субботу, но я буду не одна, а ты будешь в компании трех прекрасных дам, одна из которых не замужем. Угадаешь кто – она твоя!

Сказать, что дамы в планы Миши не входили, это скромно промолчать. Из всех дам его сейчас интересовала только смешная, игривая, непонятно шутившая Саша. С другой стороны, рассуждал он, все не так уж плохо, ведь рано или поздно они останутся наедине. Главное правильно подгадать момент и дело в шляпе.

Происшествие с бешеным велосипедистом, когда он спас Сашу, задело его самолюбие, и он буквально кожей почувствовал ее страх и свое желание разрушить эту стену тактильных границ. Одних щиколоток становилось крайне недостаточно, хотелось обхватить не только их, но и ее всю – легкую, ветреную, невесомую и никуда больше не отпускать.

Саша же мысленно похвалила себя за хитрость, ум и безусловную сообразительность. В остальном предчувствие опасности нисколько не уменьшилось, а даже наоборот стало ощущаться гораздо острее.

Осенним вечером, когда компания определила время и место встречи с лаконичным названием «Мама Зоя», Саша отправилась за подругой Никой, той третьей, которая не замужем. Забегая вперед, дорогой читатель, смею уверить тебя, что подруга абсолютно не подозревала о Сашиных коварных планах на ее с Мишей счет, а вот Саша была преисполнена внутреннего ликования.

Холодный осенний вечер встретил ее мокрым асфальтом, густыми, влажными сумерками, похожими на тяжелое дачное ватное одеяло – старое и сырое. Осень сменила свой золотисто-багряный задор на серость и пряный аромат затхлых листьев, но, несмотря на дожди, продолжала из последних сил радовать человечество остатками тепла.

Когда все дамы были в сборе, в стройный женский коллектив неожиданно ворвался серой грузной тенью Михаил. С самого первого момента он олицетворял собой заметный, как вблизи так и издали, инородный предмет в стройной компании дамских фигур. Держался особняком, надел спортивные штаны и тщательно побрил череп, что свидетельствовало о предварительной подготовке к эффектному выходу в свет. Только вот этот свет оказался несколько светлее, чем он думал. Поэтому свету ничего не оставалось делать, как отражаться в его лысине, возвещая озорными бликами окружающим о наличии чужака в спортивках.