Людвиг Вильдт - Большая игра в рукаве Ориона. Роман первый - Неизвестная сигнатура

*«…техники проверяли готовность «мачете» к вылету…»

"Мачете" (СВМ 5 AS"Maĉeto" (ĉefa batalo maŝino de la alianco): Основная боевая машина Альянса класса "АS" (atmosfero kaj spaco, атмосфера и космос)

* «… благодаря вмешательству истинного терриса…»

Сокращённо от praeteris (лат.): сверх, кроме, исключая, в большей степени чем. Террисами начали называть нынешнее население Старой Земли, Венеры и Марса представители вида хомо сапиенс – эммигранты, уходившие на планеты имперского "Нового мира".

* «Erfinder»

«Исследователь» (нем.)

*«…Do estu!»

Да будет так! – интерлингва.

* Капитан-навигатор

Ранг, позволяющий командовать террасаконтерой.

* «…были друзьями Кассадора по фаланге.»

Фаланга – аналог кадетского корпуса у вида сапиенс

*– «Mia amiko»

Мой друг» – Хубертус говорит на интерлингве, языке принятом в т.н. «Поясе Златовласке» – пространстве Венера – Земля – Марс в Системе звезды Солнце, галактический рукав Ориона, галактика Млечный Путь.

* – Estro nia,

Наш командир (интерлингва)

* «…истрёпанные "гепарды" сапиенс.»

"Гепард"-(PzKpfFz 5 (Panzerkampfflugzeug Gepard", "AuRa"– Klasse)

"Бронированная летающая машина Гепард" класса "АуРа" ("Atmosphäre und Raum", атмосфера и космос). Основная многоцелевая машина-охотник Империи Сапиенс 5 поколения.

* «…Один из ганзейских союзных «кракенов»

MW "Kraken" (Mehrzweckschiff des Weltraums, многоцелевой корабль дальнего космоса)

Основной корабль – символ могущества "Ганзейского Союза".

* «…кампфгренадирскую бригаду Ганзейского Союза…»

Kampfgrenadiere – тяжёлая пехота Империи Сапиенс и Ганзейского союза, в чью задачу входит разведка, контроль и зачистка планет.

* «…Четвёртый адмирал Ганзы…»

Ганзейским Союзом управляют четыре адмирала и Гросс – Адмирал. Должности выборные.

* «… Mia nomo estas Huberto…»

Меня зовут Хубертус.

* «…Ni havos duelon, ne timu …»*

У нас будет дуэль, не бойся.

* «…Mi dono salvi komencon. Lasu mia nvenĝon por batalanta jami koj esti bela. Ĉuvi havas glavon?»

Я дам тебе фору. Пусть моя месть за боевых друзей будет честной. У тебя же есть спада?

2. Бой над Фридрихсхалле.

Лиловые птицы подсвечены отблеском красным

Такое привидится только в бессонном бреду

Когда расставания и ожиданья напрасны

Ты в них неповинен! Ты в них неповинен!

Там ждут…

Там ждут так давно эти аэродромные асы

При бомбардировке им пухом посадка дана

Они не взлетели, подсвечены отблеском красным.

Лиловые птицы. И мамина тень у окна…

Неизвестная русская поэтесса 20 в.

Сборник "Поэтические сокровища Империи Сапиенс".

Сирены выли, а пневматические лифты, несли нас в ангар, где стояли боевые машины. Форма людей, решивших сегодня умереть, была разной. В лифте, залитом лиловым светом, куда попал я, больше всего было моих ребят из эскорта герцога. Но рядом сидели люди и в форме космического десанта, и пограничного патруля… Совсем зелёные, наверное, курсанты – недалеко было их училище. Лица моих сегодняшних попутчиков были бледны и растерянны. У кого-то из них юношеский румянец от волнения заливал всё лицо, у кого-то дрожали руки – то ли от нетерпения, то ли от страха. А скорее, от того и другого. Все, перед боем, уходят в небо по-разному. Кто-то торопит себя, чтобы мучительное ожидание схватки не тянулось целую вечность. Кто-то, напротив, пытается быть неспешным, надеясь, что так он получит больше шансов выжить.

Напротив меня сидела девушка в форме канцелярии герцога. На форменной планке я прочёл имя: «Elizabeth Souget». Мне показалось, что я где-то видел её раньше. Красивая. Синие-синие, почти васильковые глаза и золотая копна волос, стянутая на затылке в тугой узел. Шлем в руках. Зачем она с нами? Я кивнул ей.

– Капитан, – услышал я по коммуникатору – я рада вас видеть…

Я даже улыбнулся. Наверное, в первый раз недели за две. Она меня рада видеть… Хоть кто-то рад видеть меня, человека шесть дней подряд ведущего своих друзей и просто тех, кто волей случая оказался рядом, на верную смерть. Теперь вот и эта красавица… Броня на ней чистая, новенькая, наверняка понимание того, что сейчас будет, самое отдалённое. Летать-то все могут. Поднять боевую машину в воздух – задача для всех посильная, а воевать?

Я кивнул ей ещё раз, прогоняя жалость. Она тоже ответила улыбкой, такой яркой, что на меня нахлынуло… Рядом со мной и напротив меня, заулыбались, хмурые прежде, лица людей, одевших на себя форму пилотов, возможно, в первый раз. Отвечать ей словами не хотелось – я не знал, что сказать в такой безнадёжной ситуации. Дворец Фридрихсхалле штурмуют уже неделю. Нас всё меньше, и никто не верит в успех. Что сказать девочке-лейтенанту, уставшей от бомбёжек и постоянного страха?