Ирина Фиона (Щетанова) - Сказка о Садовнике Климе и другие…

Тяжело дыша добежал до дома, по пути сорвал листья подорожника.

На колонке его сполоснул, налил миску холодной, чистой воды, достал аптечку и пинцет.

Аккуратно вынув все осколки, опустил руки в воду.

Он плакал, пыхтел и выл не столько от боли, сколько от досады, что вёл себя столь не разумно.

Смотря на кровь, сочившуюся из рук, в миску, ему казалось, что вместе с ней уходит из него какая-то тяжесть, давая облегчение, оставляя в душе пустоту и безразличие ко всему происходящему.

Когда она остановилась, наложил листья подорожника и забинтовал руки.

Вышел из дома, вылил воду и сполоснул миску.

Увидев разрушенную теплицу, Клим испытал какое то странное спокойствие.

Он заметил, что в одном месте, на полу лежит что то блестящее, весело переливаясь всеми цветами радуги.

Словно под гипнозом, двинулся навстречу этому лучу, не отрывая глаз.

Подойдя ближе он это поднял.

Большой лист фальгированной бумаги, на котором было написано очень красивым и чётким почерком:

«Прошу прощения, что не дождался Вас лично и по хозяйничал!

Мне рассказывали, что Вы очень великодушны и не против, если при крайней необходимости кто-то позаимствует самые прекрасные цветы на свете, которые Вы выращиваете с особой любовью и вдохновением!

Я был крайне аккуратен к Вашим творениям, и в качестве оплаты, оставляю Вам 100 золотых монет за 50 прекраснейших роз из теплицы, потому, что они мне очень нужны для моей любимой, молодой жены, которая внезапно скончалась во время родов, вместе с младенцем.

Прошу прощения за такие подробности, я пишу их только для того, чтобы Вы поняли, что причина такого моего поведения крайне уважительна.

Надеюсь на Ваше понимание!

Это во много раз дороже, чем в наших краях за то же количество любых роз.

Я действительно не видел ничего подобного в жизни! И благодарен Вам!

Надеюсь, что это в достаточной мере оправдает беспокойство, связанное с тем, что мне пришлось вторгнуться в Ваш прекрасный цветник не званным гостем.

С превеликим уважением к Вам – принц Розовский.»

Внизу красовался оттиск на сургуче самой настоящей гербовой, королевской печати…

Садовник растерянно смотрел на эту печать и думал:

«Ну какого чёрта принца!…да ещё и с беременной супругой!…занесло в наши края, в столь неурочный час?!…

Однако жалко младенца!!!!!…интересно… кто это был?!…мальчик или девочка?!». …….….

Он нагнулся и подобрал маленький листок, вырванный из детской книжки.

Видно, что её трепетно хранили, рисунок заметно стёрся, но всё же было понятно, что там изображён Петушок, клюющий «золотые зёрнышки».

«Дааааа!…курочка по зёрнышку клюёт!…» – подумал Клим.

Он перевернул листок и увидел две надписи.

Одна, сделанная взрослой рукой:

«На память любимой доченьке, Христинке в день рождения 18.10.1925 года», а другая, сделанная детской рукой:

«Спасиба, дядя за подарак моей маме Христинке 1 роза, денешку даю.»Н

На бумажку была заботливо приклеена потёртая медная монетка.

Садовник улыбнулся, вспомнив о маме девочки, своей соседке, которая любила носить белую шапочку, с красной вышивкой и кружевами, связанными из ниток.

Она носила платье, в крупную клетку, любимое, и похоже единственное…

«Интересно!… – подумал Клим – как она умудряется постоянно содержать его в чистоте?!

Ведь ни разу не видел на нём ни единого пятнышка, а видимся мы довольно часто!»…

Тут до него, как сквозь сон, донеслись какие то звуки…

«Лошади»! – мелькнула в его голове догадка.

Но он не торопился к ним.

Сначала он поднял и поставил на ножки тумбочку.

Намочил у колонки тряпочку, смахнул с неё осколки и начисто протёр.

Надев, поверх бинтов перчатки, собрал все бумажки, аккуратно извлекая каждую из под осколков.

Попадались купюры смятые и новые, разных стран и достоинств.

Монеты: медные, серебряные.

Даже одна крошечная с дырочкой, очень красивая, золотистая…

Всё это он аккуратно сложил в тумбочку и только после этого пошёл искать лошадей.

Они находились совсем рядом.

Неспособные самостоятельно освободиться от повозки недовольно фыркали, громко ржали и поднимали копытами пыль.

«Буянка! Лидушка! Ветерок!» – обратился он к ним – вот я нерадивый хозяин!

Простите меня, милые!»

Он их расседлал, они довольно закувыркались в траве.

Принёс им чистой воды, насыпал пшеницы и хотел уже идти в дом, но что то его остановило.

Его взгляд упал на мешок, лежащий в повозке.