Анна Чудинова - НезаРазные истории

В гости к другим, значит, мне тоже нельзя, и это очень досадно. У меня вот друг есть – Паша Римский. У них в гостях хорошо. Его мама так вкусно готовит! Пиццу с помидорами и сыром! Спагетти с соусом! Пальчики оближешь! И вот недавно мама Римского заболела этим вирусом, даже в больницу положили. У Паши – тоже положительный тест, благо, без симптомов. Папа Римский (не помню, как его зовут) вроде чист. Паша говорит, это потому что он верующий! Ему Бог помогает. Вот любил я у них в гостях побывать. Но теперь ни к кому нельзя, даже к Лисичкиным, хоть у них все здоровы. Папа говорит:

– Хочешь, чтобы как у Римских было?

Не хочу, конечно… Скорей бы они поправились. Хорошие люди, душевные!

Но это все бы ничего… У меня ведь любовь есть! Саша Замеркина. Она, сами знаете, какая красивая! Самая модная в классе. Длинноволосая блондинка. Умеет говорить на английском. Всегда угощает сникерсами и жвачкой. А какая у нее улыбка! Не девочка – мечта… Но мы, мама говорит, как Ромео и Джульетта… Потому что папа мой Замеркиных недолюбливает. Считает, что они за спиной что-то там выдумывают. Неискренние, говорит. Так вот идём, бывало, с папой, смотрим – колесо у нашей «Лады» проколото. Папа ругается и сетует, что это Замеркины постарались. Даже если сам на гвоздь наехал. Все равно – Замеркины. Они даже в плохой погоде вроде бы виноваты. Ну и папа, конечно, им всегда ответит. Выложил тогда на их белый «Додж» собачью какашку, прям на капот, и размазал палкой. Вроде и весело было, но Замеркиных жалко. Лично мне совсем не кажется, что они причина всех наших бед. Хотя, конечно, после Сашиных сникерсов мне иногда бывает плохо… Но ведь мог бы и не есть, правда? А Саша классная… Но против папы не попрешь.

Живем мы в бывшей коммуналке, поэтому квартира у нас огромная.

Одни соседи съехали. У других мы, как бы это сказать, отжали комнату. К нашим присоединили. И сделали гостиную. Папа говорит, мол, у всех есть по комнате, а гостей где встречать? Отдыхать после тяжёлого дня всей семьёй где? Вот и отжали. Все равно они редко появляются. Слышал, что им квартиру дали в доме Замеркиных. Вот и нет их почти никогда. Комната, мягко говоря, запущена. Надо обои переклеить, диван новый купить. Работы ещё много. Эти соседи как-то приехали, говорят:

– Вы что это, присвоили себе нашу комнату.

А папа бескомпромиссно отвечает:

– Было ваше – стало наше.

И все. Говорит, исторически она нам принадлежит, раньше дед тут жил. Так что, мол, давайте отсюда, в дом Замеркиных. Папа у меня не очень дипломат, конечно. Поэтому в округе нас недолюбливают. Как-то после этого мы Замеркина встретили на улице, а он папе говорит:

– Не стыдно тебе, Росинкин? У Хохловых квартиру отжал!

Ну папа ему популярно объяснил, что если ещё раз нос сунет не в свое дело, мы вспомним и про гараж, который когда-то Замеркиным за бесценок продали. Тоже забрать мигом можем. Кажется, как раз после этого разговора у нас и прокололось колесо.

Ну ладно, я ж про карантин пишу сочинение. Отвлекся. Прошу простить и обнулить все, что было выше. Дальше исключительно по делу! Да и дело, признаюсь, идёт к концу!

Сижу я, значит, смотрю в окно. Солнышко светит. Птички поют. Лисичкины мимо проходят всей семьей. Без масок. Счастливые такие проходят. И что-то так мне стало обидно. Аж слезы навернулись. Ну и пока мама борщ варила, я хвать свой плащик, прыг в кеды и бегом из дома. Выбежал. Дышу полной грудью. Открытым ртом и носом жадно глотаю свободу. Какой же воздух-то, оказывается, вкусный. Смотрю – на перевязанной лентами детской площадке мужик сидит с бутылкой. На лавочке прям сидит. Ну я и пошел к нему. Мужик был седой весь, с бородой и очень добрыми глазами. Сел рядом с ним и что-то как разревусь. Мужик хлебнул из бутылки и говорит мне, мол, ты чего, парень, нюни распустил. Ну я ему все вкратце и рассказал. А он говорит, пошатываясь:

– Да пошли они все к черту, Федя. Только и думают, как кусок да побольше урвать. Только и смотрят, что у других трава зеленее. Вот и правильно. Пусть посидят, подумают, что действительно в жизни ценно. Считают, что они такие умные, короли мира, (потом было неприличное слово, я его писать не буду). А тут я им: нате вирус (несет чушь какую-то, выпивоха же).

Мужик снова глотнул из бутылки. И продолжил:

– Смотри, какая березка красивая. На ветру листья колышутся. Вот что поистине ценно.

И правда красивая.

Мужик затянул протяжную песню, а я сидел, любовался березкой и думал. «У Лисичкиных хорошо, у Замеркиных, наверное, тоже… Но почему же нет роднее места, чем наша квартира?.. Нет вкуснее еды, чем мамин борщ… Скоро вот папа вернется, увидит, что меня дома нет – даст по жопе и штраф назначит. Но, знаете, я его все равно люблю. И мне кажется, мы с ним чем-то даже похожи».