Наталья Лебедева - Подвал

Мы гуляли по парку, она что-то рассказывала, а мне было просто не до того. Я прибывала сейчас в изоляции от всех тем для разговора, кроме той единственно важно только для меня. Наконец-то Марина спросила:

–А что, как там у тебя все прошло? Ты какая-то задумчивая, неужели не взяли?

–Я и сама ничего не поняла, все как-то произошло в один миг. Она задала мне несколько стандартных вопросов: где я учусь, был ли у меня опыт работы в данной сфере, почему я считаю, что хочу работать именно у них? В общем, все в таком духе. – Я опять зависла, прокручивая еще раз весь разговор.

–Ну, и что дальше?. Поторапливала меня Марина.

–Да, ничего, в итоге она мне просто сказала, что передаст сведения моему непосредственному начальнику, который на данный момент в отъезде. И если его все устроит, они мне перезвонят.

– И что же тебе кажется настораживающим? – Марина посмотрела на меня, как на чокнутую.

– Я знаю, но просто я ожидала, что работа продавца в отдел женской одежды не требует такого пристального отношения. – Я не унималась, стояла на своем, ждала от подруги самого главного вопроса. Но он так и не прозвучал. Марина лишь заверила меня, что я в таких делах новичок. И рассказала пару случаев с прошлых мест ее работы, про сотрудников – чудиков и причудливых начальников. Я отвлеклась на время, и мы перевели разговор в привычное для меня русло. Я больше любила слушать других, а мои личные тревоги старалась держать при себе.

Вечером того же дня, мне позвонила секретарь Олеся и сообщила «отличную» новость. Меня приняли на работу, и я могу уже завтра подъехать на инструктаж.

Глава 2. День первый.

Сегодня я проснулась в прекрасном настроении, радуясь новому погожему дню. И хотя меня ожидали волнующие перемены, связанные с новой работой, я чувствовала, что живу, и само ощущение этого простого явления несказанно радовали меня. Я не всегда бываю в таком расположении духа, отнюдь, я на редкость угрюмый человек, мнительный и пессимистичный. Но когда мое утро начинается так, как сегодня, я не могу оставаться в стороне. Я всем телом ощущаю внутренний свет и чистый покой всего, что дарует мне жизнь. Ранние, еще только зарождающиеся лучи солнца ласково соприкоснулись с сочной летней листвой. Теплый ветерок закружил листики в своем порывистом танце, и солнечное сияние разлилось по всему свету, игриво подмигивая в окна всех домов. Это лучший будильник на свете. И я нисколько не огорчилась, что у меня еще был некоторый минутный запас запланированного сна. Переделав все основные утренние процедуры с улыбкой, не сходящей с моего лица, я подошла к зеркалу, чтобы усовершенствовать свой внешний облик при помощи набора косметики.

«Какие виды памяти мы знаем?» – Я задумалась, стоя перед зеркалом. Сейчас меня не особенно интересовал мой внешний вид, я просто стояла и вглядывалась в глубину своего подсознания. В нем, словно в самой богатейшей казне всего мироздания, бережно были укрыты от постороннего взора мои сокровенные мысли, кладезь памяти. Раньше, по моему мнению, свойства памяти были сосредоточены таким образом, что процесс запечатления информации происходит самым эффективным способом в том случае, если предложенный материал понятен и испробован на вкус тщательнейшим образом. Но если все действительно так просто и элементарно, то тогда напрашивается вопрос о братьях наших меньших, автоматически формируется, учитывая все подводные камни, мелкие песчинки. Например: как животные запоминают дорогу? Всем известно, что их основной ориентир в этом вопросе – нюх. Но как именно они сохраняют воспоминания о запахах-маячках? Неужели они их понимают?

Но мои устаревшие размышления не идут, ни в какое сравнение с нынешними, вновь приобретенными. Сейчас я -то уже хорошо знаю всевозможные виды и свойства нашей памяти, о чем достоверно свидетельствует моя отличная оценка, пестреющая в зачетной книжке по предмету «Общая психология» и, заслуженная еще совсем недавно. А точнее сказать, только на прошлой неделе.

Я продолжала стоять у большого прозрачного предмета, отражающего меня с головы до ног, и никак не могла собрать все свои размышления в единое рациональное объяснение, которое смогло бы объяснить, что вообще со мной происходит. А мое странное поведение и мое состояние полнейшего ступора заключалось в том, что вчера я увидела портрет, висевший в помещении головного офиса, где я проходила легкое собеседование. Я помню, что все же решилась поинтересоваться у секретаря. Кто эта девушка, запечатленная так очаровательно и тонко. Ответ прозвучал весьма лаконичный, с нервной презрительной ноткой. Дословно не помню, приблизительно так: