Галина Емельянова - Жена моего врага

Весь тот день Тимур был занят, дежурил на «тумбочке», а Варя, стоя под майским дождем в легком сарафане, все равно его ждала. Заприметив симпатичную блондинку, начальник училища предложил подвезти девушку в город, но та решительно отказалась. Тогда Леха преодолевая робость, так ему несвойственную, заговорил с ней, вынес плащ-палатку и укрыл от ливня. Позже, так и не признавшись себе, что влюбился с первого взгляда в семнадцатилетнюю первокурсницу пединститута, он искал похожую, но так и не нашел.

Через два часа, не дождавшись, она отдала Егорову плащ и ушла, а Алексей, глядя на её хрупкую фигуру, подумал, если и жениться, то только на такой – чистой и преданной. Начал вспоминать и сравнивать с ней знакомых девчонок и немногих женщин, с которыми довелось провести ночи до армии.

Он не был, наивным девственником, Леха Егоров, девчонкам пэтэушницам нравилась его спортивная фигура, незлобивый характер. Он легко забывал жаркие ночи, когда девчонки дарили себя без остатка, часто просто на лавке в сквере. И презрения он к ним не испытывал, скорее жалел, ведь он их не любил, да и они, наверное, сами не знали, что это такое – любить.

К Варе у него было что – то такое, невозможно воздушное, похожее на облака, или на сны о матери, которую он никогда не видел, неосуществимые и прекрасные.

И к Тимуру он не ревновал, бывало глупо, по-мальчишески злился на себя, но стиснув зубы, понимал, если она выбрала не его, значит, выбрала лучшего из всех. Слушал, грязные комментарии курсантов, завистливо мусоливших тему отношений в увольнении, а засыпая, видел сны, где все было по -другому, прекрасно и без пошлости.

Для Тимура последний год учебы закончился глупо: из-за свидания ушел в самоволку, кто-то из сокурсников его сдал отцам – командирам. И вместо лейтенантских погон солдатский хлеб, правда, все- таки в родных ВДВ, и войны хлебнул, все считали его заговоренным. При всей его бешеной храбрости, звериное чутье на опасность у недоучившегося курсанта было такое, что пережил многих.

Леха снова вспомнил наглый взгляд, вот значит, как жизнь повернулась у парня, в наемники подался.

Память, о той первой юношеской любви, вдруг ожила, и конечно если бы не отпуск по ранению, он бы снова отправился в командировку, и все бы сложилось по-другому.

В телефоном справочнике Колывановых в Москве оказалось немало, но в сочетании с именем Тимур редкое. И поэтому, легко определившись с адресом, Алексей с волнением позвонил в дверь новостройки, в престижном районе.

Варя почти не изменилась. Все так же стройна, ухожена и красива, только усталые «гусиные лапки» в уголках глаз и черный шелковый шарф, делали ее старше, как и любое горе.

Девушка его, и не только его мечты.

– Проходите, – старясь казаться спокойной, произнесла женщина, поправляя рукой шарф, знамя своей скорби.

Человек в штатском, заслоняя собой узкий коридор, прошел в зал и сел на стул. Был он высок, накачан, под широкими темными бровями, очень детские голубые глаза.

В комнату робко вошли дети, девочка лет десяти и мальчик, дошкольник. Леха глядел в пол, на вязанные шерстяные носки мальчика, мужчина боялся поднять глаза и увидеть в детских лицах, черты недавнего врага.

Он сразу и бесповоротно решил не говорить женщине правду. Пусть кто-то другой, но не он.

– Вот, – гость привстал, и, вынув из заднего кармана брюк портмоне, положил на стол небольшую пачку денег.

– Довольствие за два месяца, – пояснил он растерянной женщине.

Женщина махнула отрешенно рукой, и девочка, взяв малыша за руку, увела в детскую.

– Я ничего не понимаю, я думала, придут из военкомата, но вот также пришел какой-то сослуживец мужа и принес справку о смерти и тоже деньги. А где же «похоронка, – она вспомнила, давнее, слышанное в кино слово.

– А справку, можно посмотреть?

Официальное заключение о смерти, дата, печать, в тот день его, Алексея вывезли на лечение в Москву.

Варя, не рыдая, смотрела на вестника беды: «А где же могила, ничего кроме справки. Что детям сказать, когда вырастут?»

– Там, такая рубка шла, многих в братской могиле оставил, но мы еще вернемся, – уверенно закончил он.

– Ну как же так, где это, хоть горсть земли, чтобы в церкви отпеть.

Он растерянно молчал. Лежа по госпиталям, он меньше всего думал, что состоится эта встреча с женой врага, самой прекрасной женщиной на земле.

– В следующий раз, как только попаду туда опять.– Угрюмо сказал Алексей, ему вспоминалась яма на окраине аула, где хоронили боевиков, тех, за чьими телами не приехали родственники.