Моисей Бельферман - Характер-судьба и жизнь лафа. Том 2

– В принципе, многим актерам безразлично: успех – провал. Посредственный спектакль… Зарплата та же! Комитет не вручит грамоту. Очередную. От профсоюзов. Ею – подтереться! Бумага толстая – почти картон. Бланков тех в культмаге – бери не хочу! Только без текста, подписи и печати. Наша зарплата не зависит от выполнения финансового плана-сбора. Больше зарабатывать удается только при установлении дружеских взаимоотношений. Паразитов много: все! Администрация, режиссер, литконсультант, инспектор отдела кадров. Все они трудятся в поте лица. Не щадят себя и – другого. Так все у нас устроено. Обозлен самый добрый человек. Превращается в мучителя. Нет вовсе добрых по природе. Люди злы, завистливы, мстительны. С начальством приходится не просто ладить – угождать ему. Платить – щедрой дружбой! Это понятно всем! Хорошо заиметь «руку» в отделе культуры. Неосуществимая мечта – в самом министерстве. Полезно иметь приятеля-журналиста. Иногда черкнет рецензийку. Выскажет печатно пару похвальных слов.

У нас все еще чтят печатное слово. Это приносит доход больший, чем любая денежная добавка. Повезет – можно вырваться за границу. На гастроли. Владельцы гостиниц не ахти как любят наших крохоборов. Кто с ними считается? Это тебе не гастроли. В провинциальную глубинку. Судьба актера зависит от многих факторов. От людей, обстоятельств. Вовсе не от симпатий публики и собственного таланта. В этом полупризрачном, действительно вульгарно-материалистическом мире все многим проще или сложнее. Не знаешь, как воспринять и оценить любое событие-действие. Приходится трудиться. Чаще: для получения зарплаты. Необходимо существовать, кормить семью. Любая черновая работа, занятие не по призванию, желанию порабощают человеческую индивидуальность. Помогают усваивать некоторые навыки и опыт. Театральный коллектив является особым сплавом. В другом месте не встретишь столько мегер, злюк, сплетников, интриганов, опустившихся лахудр, алкашей, словоохотливых торговок, низкопробных дешевок, мнительных кокоток, негодяев, авантюристов, бездельников, ненормальных типов… Все они люди разной вредности, опасности. Бытовой и социальной. Многие артистические натуры живут в нереальном мире. Колупаются в собственной чувственности. Талантливым людям приходится играть никчемные вещи идеологически одобренного репертуара. Доброкачественный спектакль не может получиться из плохой пьесы. Мало хороших пьес. Чаще созданы по социальному наказу. Берут за основу сюжета производственную тематику. Наводнены заумными техницизмами. Авторы специально выискивают, извлекают их из технологических схем, специальных справочников. Вкладывают в уста персонажей. Выносят на подмостки. Словарный состав литературного языка сокращается. Становится расхлябистым, несносным. Сами слова грубеют. Теряют выразительность. Мельчают. Ерничают: прибегают к вульгаризмам. Не все обыденное достойно стать предметом исследования, творчества. Захлестывает нервотрепка текучки. Жизнь?! В художественные произведения, пьесы вводят местные выражения. Можно только сожалеть. Не исправишь положение. Не пресечь поток лавы. Сверху и снизу проступают бескультурье, хамство. Сочинительство отображает структуру бытия. Пропитано насквозь гадливостью.

В театральной среде Полетаев узнал любовь. Ее буйные прелести. Изломы коварства. Верность и измену. Чуднýю взбалмошность. Нигде больше не встретишь столько ветрености, легкости, беззаботности… В этом обиталище Мельпомены, храме искусств все возможно и случается. Здесь ничего серьезного, нового, необычного, знаменательного. Все подобное уже существовало. Не удивишь! И оно – точно такое. Опять и опять повторяется в различных сочетаниях. Знакомые – это известные вещицы. Без налета новизны. Нет предела сочетаниям. Не проявляют к ним особого интереса. Одна многокрасочная, разно образная бестолочь. Многое хочется менять. В актерской игре – разнообразить манеру. С помощью грима добиться разнообразия. Грим подчеркивает характерные черты лица. Жесты добавляют красочность. Психологическую своеобразность поступков. Опоэтизируют поведение. Слово, интонация произнесения – оружие актера. Самое надежное. Это средство производства, самовыражения. Воплощение образа. Имитация мысли. Полет фантазии… Эх, если бы авторы подбирали не столь издерганные, потускневшие слова. Многие теряют привлекательность. Свежесть. Отшлифованы банальной тупостью. Грустно, обидно. Сужается сфера действия языка. Мельчает, скудеет. Это даже несчастье.