Бэлла Крымская - Ребенок Лилит

– Да прекратите вы обе или нет?! – Арсен оторвал взгляд от окна ненадолго. – Пока отец жив – он законный хозяин всего земельного участка, на котором стоят и этот дом, и тот.

– Если бы вы с Акопом были настоящими мужчинами… – продолжила Арусяк.

– Закрой свой рот! Иначе я тебе язык вырву! – вышел из себя Арсен. Он крепко сжимал кулак, пытаясь пересилить гнев. Арусяк отступилась и, закрыв лицо, отвернулась к углу.

Все умолкли; тикали настольные часики; Наира громко причмокивала сына, ласково прижав его к себе.

Вечером обе семьи сидели там же, в кухне; с продленки вернулась единственная дочь Арсена и Арусяк – Карине – ученица пятого класса.

– Дедушка опять нас выгнал? – спросила она у порога, стаскивая с себя тяжелый портфель и снимая туфли.

– Ты была в доме? – спросила Арусяк с глазами опухшими от слез.

– Нет, я сразу пришла сюда. Я знаю, что когда ворота открыты и валяются наши вещи – это значит, дедушка нас прогнал.

– Мой руки и садись пить чай.

Девочка побежала мыть руки. Арусяк положила в тарелку булочки, налила чай, и убрала грязные чашки. Арсен встал из-за стола со словами:

– Пойду, проверю, жив ли он хоть.

Он вяло посеменил к двери и скрылся. Акоп тоже встал и вышел во двор покурить.

– Хоть бы уже сдох, наконец, – сказала Арусяк, как только фигура Акопа исчезла за дверью, и начала мыть посуду. – Вышла я на беду свою за этого балбеса Арсена! Думала, замуж за сына бизнесмена выхожу… думала, что после ада в приюте в раю буду жить – а нет. Ад для меня начался здесь.

Наира, ничего не ответила и вышла. Через несколько минут она вошла с проснувшимся ребенком. Она села на софу, обнажила грудь и предалась счастливейшему таинству, никого не слыша и не слушая.

Арусяк с ненавистью посмотрела на сосущего грудь ребенка и, закусив губу, сказала:

– Думаешь, и я сына не смогу родить?

– Я с тобой вообще разговаривать не хочу!.. То-то я не знаю, что ты больше родить не сможешь, – наконец не выдержала Наира.

– Почему ты так уверена в этом? – спросила Арусяк, задетая за живое. Она остановила воду и посмотрела на Наиру взглядом, полного горести.

– Вся улица знает, как ты к русской знахарке ходила травами лечиться.

Арусяк сраженная опустила глаза.

– Сейчас медицина все может, – сказала она, как бы стараясь утешить саму себя.

Прибежала Карине и ловко забежала за стол.

– Не топай как слон, – буркнула Арусяк.

Карине ничего не ответила и, схватив булку с джемом, с жадным аппетитом ее откусила.

Неожиданно женщины услышали крик и одновременно вздрогнули. В кухню забежал Арсен с кровью, хлынувшей из носа по нижней части лица; следом – Акоп со словами:

– Полотенце! Дайте полотенце!

– Карине, быстро иди в спальню девочек! – суетливо повелела Арусяк.

Карине привыкшая к семейным драмам и к тому, что ее вечно просят удалиться, убежала прочь.

Арсен опустился на софу, прижимая полотенце к носу; Акоп нервно закурил у приоткрытого окна. Наира отнесла уснувшего ребенка в его люльку и мигом вернулась.

– Ну что опять? – недовольно спросила она еще с порога.

– Как обычно… Гонял нас, – отвечал Арсен.

– Арсен хотел с ним поговорить, но разговор не завязался. Завязалась драка, и он Арсена кулаком ударил в нос, – более развернуто ответил Акоп.

– Что говорил?

– Да как обычно: «Вы сволочи, жены ваши овцы… Зачем я вас породил?..» и все в этом духе… – горько ухмыльнулся Акоп.

– Пусть на свою дочь посмотрит! Не знает, от кого залетела. – Сказав это, Арусяк мигом отошла дальше от мужа.

– Ты язык свой прикусишь или нет?! Клянусь, я не посмотрю, что ты мать моего ребенка! – гнусавым голосом пробормотал Арсен, не убирая полотенце от носа. – Сколько раз можно говорить, чтобы ты рот закрыла?! Моя сестра…

– Нормальные мужчины, – не стала медлить с ответом Арусяк, – такой позор кровью смывают! А вы?! Тьфу! – Арусяк отошла еще дальше – к двери, словно боясь мужа и ее брата.

Арсен привстал и опустил окровавленное полотенце:

– Арусь, – ласково обратился он, – я за себя не ручаюсь… Не доводи меня до греха. Я женщину никогда не бил и тебя я никогда не ударю. А Лилит… Она сполна заплатит за свой грех. Клянусь.

Арсен сел и опустил глаза.

– Что ты собираешься делать? Убить ее?! Мы не в том веке живем, мы цивилизованные люди, – сказал Акоп. Он сохранял спокойствие внешне, но внутри у него все горело.

– Вот родится у нее ребенок, что вы тогда будете делать? Вы думаете, она воспитывать его будет?! – неискренно расхохоталась Арусяк грубым низким голосом, и тут же серьезным тоном заявила: – Она со всем селом переспала, и не знает, от кого рожать собралась, а вы терпите.