Владимир Дараган - На Верхнем озере

Термосы в магазине были. Даже в наборе с кружками.

– Я ничего не понимаю! – удивляется МС. – Термос с двумя кружками стоит 20 долларов. А такой же термос без кружек стоит тоже 20 долларов. Сколько тогда стоят кружки?

Я пытаюсь рассчитать, но голова уже не работает. Цифр мне на работе хватает. Тут, у озера, мозг отказывается пользоваться даже арифметикой. Надо торопиться – предстоит еще разбивка лагеря и приготовление ужина. Выходим из магазина с термосом, двумя кружками и счастливой МС.

Вдоль озера

Мы трогаемся и едем вдоль озера. Впереди еще больше ста километров. Серое небо сливается с асфальтом. Красок почти нет. Позади тяжелая серая неделя на работе. Прошедшие дни слились в один длинный день, состоящий из сумерек.

– Этюд в серых тонах, – почему-то приходит мне в голову. – Жизнь в темно-серых тонах.

– Ты о чем?

Молчу и смотрю на темную тучу, нависшую над горизонтом. Я снова за рулем, занимаюсь слаломом среди «тихопердиков». «Тихопердики» везут лодки, дома на колесах и квадрациклы для езды по лесным и горным тропам. Удовольствие сомнительное, но, наверное, я просто перерос такую любовь к моторам.

Вдруг дорогу заволокло туманом. Кажется, что озеру не хватает места и оно расползается по окрестным низинам в виде туманов – своих первых разведчиков. Пейзаж вокруг становится фантастическим, можно начинать охать от радости или повыше поднять воротник и с опаской поглядывать на белые размытые фигуры, пляшущие в вихрях плотного влажного воздуха. Дорога просматривается метров на пять. Дальше белая стена, из которой иногда выплывают огни встречных машин или дорожные знаки. Я беру в руки фотокамеру и приглашаю МС за руль. Она почти не ворчит, ей уже наскучило на пассажирском сидении. МС – мастер вождения автомобилей в условиях нулевой видимости. В Израиле она была за рулем машины с неисправными фарами, когда мы ночью неслись по горному серпантину, включив аварийные мигалки. В горах Южной Дакоты она мастерски вела машину среди ночного дождя, когда только вспышки молний освещали крутые повороты.

На спидометре 120 км/час, дворники смахивают конденсат со стекла, я щелкаю камерой и слушаю шипение шин по мокрой дороге. Туман начинает отступать, появляются весенние краски. Напоенная дождями и туманами трава светится яркими пятнами среди красных скал, темных елей и берез. Вдоль дороги желтые одуванчики и фиолетовые люпины. Тысячи люпинов! На одной из полянок мы видим стайку фотографов, стоящих на коленях. Это местный фотокружок выехал на фотоохоту. МС вопросительно смотрит на меня. Я отрицательно мотаю головой. Фотографировать люпины мне не хочется. Хочется горячих макарон и кусок сочного жареного мяса. И еще чаю с коньяком.

…Таких поездок были десятки. Весной, летом, осенью, зимой. В жару, дождь, туман, гололед… Днем и поздним вечером. Ни одна поездка не была похожа на предыдущую. Похоже было одно – часы за рулем пролетали незаметно. Ведь впереди встреча с чудом, а ожидание часто бывает лучше, чем само чудо.

С чего все начинается

Лагерь – это палатка, стол, место для костра, тент от дождя и место для умывальника. Американцы называют это место «кемпсайт». Меж собой мы называем место для лагеря «сайтом». Суровые рейнджеры называют сайт более прозаично: «спот».

– Нравится ваш спот? – спрашивают они, проезжая мимо.

– Отлично! – говорим мы. Другой ответ даже не подразумевается. Все в этой жизни на природе отлично. А если не отлично, то сиди дома и смотри сериалы.

Место, где расположены устроенные сайты, называется кемпграунд. Там есть будочка или ящик, куда надо отдать символическую плату за удобства. Удобств два: туалеты и питьевая вода. Если кемпграунд далеко от цивилизации, то воду надо выкачивать из земли ручным насосом.

Еще на сайте устраивается философский уголок – там стоят шезлонги. Это место для раздумий. Все попытки работать на природе пресекаются множеством событий: то бурундук придет на инспекцию, то вороны пролетят, то гусеницы начнут на паутинках спускаться с еловых веток… Когда лагерь устроен, то романтики становится меньше. Пик романтики, когда приезжаешь к любимому месту, а с неба льется вода и падают сосновые/еловые шишки. В такие моменты включаются все резервы организма. Мозг мгновенно решает любые топологические и технологические проблемы, и через пять минут из куска ткани и нескольких палок вырастает огромный трехмерный дворец. Дождь обычно прекращается, когда заканчивается устройство лагеря. Становится тепло и тихо. На небе яркие звезды, где-то за деревьями всходит луна. На нашей поляне светит яркая газовая лампа, около нее можно изучать летающую ночную нечисть. Из нечисти были только маленькие бабочки, которые норовили залезть внутрь лампы. Их жизнь спасало стекло, окружающее асбестовые мешочки с раскаленным добела порошком.