Валентин Колесников - Фаетон. Научно-фантастический роман. Книга 8. Дипломатический корпус

–Мама? Мама?

В гостиной у шкафа Аня раскладывала привезенные с собой вещи. Женщина обернулась, и недовольно спросила, – Ну что еще там стряслось?

–Там в небе летающая тарелка, таких огромных размеров приземлилась недалеко. Можно я сбегаю, посмотрю? – с нетерпением в крайнем возбуждении спросил разрешения Дима.

– Ну, вот еще, ты же знаешь, что отсюда тебя никто не выпустит. Разве не слышал, что говорила тетя Эльза, а?

Мальчик надул недовольно губы, вздохнул: —Так я на дворе побуду пока?

–Иди, гуляй, но никуда от дома, ни на шаг. Ты меня понял?

–Понял, мама.

Дима приучен был говорить только правду и ничего кроме правды. Ему Аня внушала с раннего детства, что папа только говорит правду, а если он будет тоже честным мальчиком, то будет похож на папу. И малыш старался изо всех сил быть честным. Порой даже доходило до детских маразмов, так ему хотелось во всем подражать отцу, за которым он страшно скучал. Дима вышел на свежий воздух. Там он пробыл совсем не долго, как снова влетел в дом. Аня в это время развешивала легкую кетоновую кофточку, которая была ей к лицу и была полностью поглощена этим занятием. Ей не хотелось вновь отвлекаться от своего занятия, а мальчик настойчиво звал, – Мама! Мама! Это мы?

Смысл слов Димы, не сразу дошел до Ани. Но вдруг она быстро и резко рванулась с места. Перед ней стоял ее Леня. Женщина, увидела мужа, побледнев, стала оседать на подкосившиеся ноги. Леонид в последнюю минуту подхватил жену и бережно уложил на кожаный диван. Сам присел рядом. Аня лежала без чувств. Леонид, соскучившийся по жене, не мог отвести взгляда от милых черт, любуясь каждой черточкой, каждой извилиной на родном облике. Аня вздохнула, открыла глаза. Затуманенным взглядом посмотрела на мужа, и чуть слышно вымолвила, – Леня, ты ли это? Боюсь, что вдруг этот сон исчезнет?

Леонид с нежностью, глядя в ее огромные зеленые глаза, сказал, – Нет, дорогая моя женушка, теперь уже не исчезну. Теперь мы будем все вместе, я ты и наш Дима.

–О, мой родной, как мы измучились без тебя все эти годы? – она обвила мужа обеими руками вокруг шеи и прижалась к нему, трепеща всем истосковавшемся по мужской ласке телом.

Дима с открытым ртом, наблюдавший за этой сценой не переставал удивляться тому, что отец, которого он так ждал, теперь уже совсем не обращает на него никакого внимания. Он надул щеки от ревнивого негодования, горько вздохнул и вышел во двор, к своей машинке. Дима ступал по цементной дорожке дворика к калитке в горькой задумчивости.

«—Как он мог не замечать меня? Я, что им чужой? Я, что им не сын?»

Мальчик грустно и глубоко вздохнул.

«– Один – вот друг у меня и есть!» – Он взглянул на свой игрушечный пластмассовый автомобиль полными слез глазами, и снова грустно вздохнул. В этот солнечный осенний Чилийский день его не радовало ни это синее и бездонное небо, ни приезд отца, ни обретение отцовского плеча, что, казалось бы, придавало уверенности в его еще далеко не окрепшие детские силы. Он осторожно, с нежностью, поставил автомобиль на дорожку и покатил его к игрушечному гаражу, который соорудил в углу дворика, что образовывал забор. Он затолкал автомобиль в «гараж» и прислушался к неожиданно возникшему шуму за деревянным штакетником. Гурьба местных чилийских ребятишек пронеслась мимо калитки с криками. Было видно, что их что-то напугало. Это были дети разных возрастов от десяти до шестнадцати лет, дети рабочих обслуживающих фермерское хозяйство колонии Дигнидат. Мальчик с любопытством поднялся и высунул мордашку за штакетник. Его взгляд остановился на двух, закутанных в белые одежды, людей, двигавшихся вдоль домишек по улице в сторону убегающей толпы к постройкам, где жили рабочие фермы. Дима, поддавшись всеобщему порыву увлекательной игры, забыв о предупреждении не выходить за ворота, бросился следом. Он быстро догнал убегавших и вскоре они свернули на аккуратную и узкую аллею, обсаженную молодыми деревцами. Справа и слева были разбросаны домики рабочих колонии, огороженные деревянными заборчиками с одинаковыми калитками. Очутившись на «своей» территории дети остановились и со страхом стали наблюдать, куда пойдут два привидения в белом. Два человека повернули в сторону гурьбы детей, и стали, пошатываясь, двигаться к ним. Дети с победными криками стали держать оборону. Но приближаться боялись. Фигуры двигались к сбившимся в стайку детям, казалось, что двое привидений не собираются отступать и идут прямиком к ним.