Алия Латыйпова - Дорога перемен. Книга 1

В тридцать пять лет встретила его. Мы столкнулись в магазине. На мне была спортивная одежда, а он в шортах и сланцах. Через месяц подали заявление в ЗАГС, через девять месяцев я родила близняшек. Мальчика и девочку. Сейчас жду третьего. Наша любовь осознанная, зрелая, долгожданная. Я счастлива.

– Пришло время и почувствовала и хорошо, что не разменяла себя. Помнишь, говорил тогда? Почувствуешь так сильно, что захочется плакать. А когда обретёшь, испытаешь облегчение и успокоение. Это касается целей, мечты. Нужно очень сильно желать, всем нутром, подключая все ресурсы. Верить, просить, молиться и твердо, слышишь? Твердо знать, что сбудется! Приходи завтра с детишками и мужем? Хочу побыть немного с вами.

– Спасибо тебе! Благодарю за твою мудрость, что тогда, три года назад поговорил со мной! Если бы не ты…

– Если бы не я, то ты всё равно пришла бы к этому! Всё, иди!

На следующий день, рано утром, Алиса, пришла к нему со всей семьёй. Они устроили пикник у подножия, поиграли, сделали фотографии на память. Семья засобиралась в обратный путь, она, немного отстав, подошла к валуну:

– Вот и всё, мы уезжаем.

– Тот камень, что я подарил цел?

– Он всегда со мной.

– Хорошо. Всё, иди, Ато расплачусь!

– Скоро вернусь! Буду скучать!

– И я!

Алиса обняла камень и он засветился жёлтым цветом. Она почувствовала тепло и спокойствие. Через год Алиса вернулась с маленькой девочкой.

МЕЖДУ ДВУМЯ МИРАМИ

В комнате, оперевшись о стену, на полу, сидела девочка. На бледном лице играли скулы, глаза наполнились слезами. Дверь была приоткрыта, слышались обрывки разговора:

– Энн, неужели мы заслужили? – громко тараторил мужской голос

– Майк, подумай ещё раз, прошу тебя, – успокаивала женщина.

– Я отец! И я говорил, что свобода развращает! Это всё ты виновата! Театральный кружок, пение, рисование, фехтование – любой каприз. И что имеем? Сколько просили, запрещали общаться с Тимом? Она послушала? Нас вызывали в школу, мы ходили к родителям Арни извиняться. Что ещё? А тот случай, с полицейским участком, помнишь? – раздраженно произнес мужчина.

– Помню. Она сказала, что не виновата! – спокойно ответила женщина.

– Поверила?! Наша дочь, как одуванчик! Куда ветер, туда и она. Нет в ней стержня, своей головы! Арни сказала, что Грэйс не возлюбила ту, потому что новенькая и её все любят. А поведение? Врёт, злится, плачет. То не разговаривает, то кричит, то запирается у себя в комнате, то целыми днями нет дома! Какой позор испытал, забирая её из полицейского участка с этим дружком, Тимом! Одежда разодрана, на лице ссадины!

– Ты не разговариваешь, а давишь на неё и обвиняешь! Уже три дня не выпускаешь из дома. Что бы не произошло, для тебя, вина в ней! – повышая тон, парировала Энни.

– Дочь не оправдала моих надежд. Это моя ошибка. Но теперь исправлю. Грэйс уедет!

– Ошибка? Хорошо. Я уеду вместе с ней. Оставайся здесь. Один. Сын пока будет у мамы.

– Ты куда?

– Собирать вещи. Разговор окончен. Устала от твоих придирок, в последнее время, недовольства и обвинений. Хватит. Всё. Прости.

Голоса затихли. Грэйс сидела на полу неподвижно. Горячие соленые слезы текли по щекам. Чем больше она думала о произошедшем, тем больше жалела себя и злилась.

– Не оправдала надежд, плохой, бесполезный человек на свете. Врун, истеричка и неадекват. Может, убежать из дома, раз такая плохая. Избавятся от меня и краснеть больше не будут. Решено, – шептала она, подгибая под себя ноги.

Пол скрипнул, послышались глухие, мягкие шаги. В комнату вошёл рыжий, пушистый кот. Потерся об ножку стула пухлой мордой, вильнул хвостом и подошёл к хозяйке.

– Воля, милый, только ты и любишь меня, – всхлипывая и, поглаживая мурлыкающего друга, произнесла девочка.

Глаза его сверкнули, пространство залило сияние изумрудного цвета. Появившийся на пороге отец замер, как манекен.

– Волик, значит, ты … – не успела договорить Грэйс, как он прервал её:

– Ты спасла меня тогда. Я благодарен тебе. Знаю, ты не виновата. Но ведь отец не знает всего. Возможно, не умеет любить по-другому или боится показать чувства. Сейчас разморожу всех и вы поговорите! Ничего не бойся! Если не услышат тебя, я заморожу заново и перенесемся, куда захочешь.

Грэйс кивнула головой, почувствовав облегчение. Волик вильнул хвостом, сияние исчезло, Майк очнулся и вошёл, за ним прошла Энни.

– Пап, мам, я не связалась с дурной компанией. Тим, мой друг и хороший, очень! Помогает маме и оплачивает учёбу, подрабатывая курьером днём, а ночью в Макдональдсе, иногда выгуливает собак и развозит продукты. Его мама учитель музыки, но папа проиграл дом, машину, влез в долги и они уехали от него, в наш город. Вот, мой дневник, можете почитать, там всё по датам. Я рассказывала вам, много раз, но вы не слышали. А потом запретили дружить с Тимом. Мы с ним помогали бездомным животным, находили им приюты и хозяев. И так получилось, что однажды столкнулись с догхантерами, завязалась драка и оказались в участке. Знали бы вы, что они творят… Мне не жаль людей, совсем! Те могут постоять за себя, а эти бедняжки – нет! Голодные, худые, связанные, изуродованные, напуганные, иногда без одной лапы или хвоста, раненые. Эти глаза… И такие благодарные и преданные. А Арни сразу мне не понравилась. Однажды, я поймала её, когда она топила Волика. Арни поссорила с подругами, рассказывая неправду, но мы уже помирились. Прокалывала мне колёса на велосипеде, сказала Тому, что я влюблена в него, а тот растрепал всей школе. Тим заступился. Врала директору, что я ударила её, а сама поцарапала себя. Но сегодня, вся школа узнала настоящую Арни. Мы с друзьями устроили ей ловушку и сняли на видео все проделки. Больше её не будет с нами. Не думайте, я благодарна вам за всё. Но я уже взрослая, мне шестнадцать и есть то, что не смогу бросить. Простите. За всё.