Любовь Рябикина - Беспризорщина

– Ты женишься на ней, когда она школу закончит, да?

Он грустно улыбнулся:

– Думаю, что к тому времени ее любовь иссякнет. Ведь я старею…

Ленка задумалась на мгновение, а затем выпалила:

– Тогда встречайся, я мешать не стану. Если хочешь, даже уходить могу из дома, чтоб вам не шарахаться от всех…

Павел Иванович, пряча глаза, кивнул:

– С шести до восьми по вечерам…

Уже на следующий день Ленка вечером выскользнула из дома. В лифте навернулись слезы и вспыхнуло в душе отвращение к тому, что вскоре должно произойти в их квартире. Но она одернула себя и прошептала, выходя из подъезда:

– А может это скоро пройдет… Я же сама согласилась уйти и не мешать…

Игорь Востряков продолжал настойчиво добиваться расположения Савиной. За успешное окончание школы его отец, крупный банкир, подарил сыну машину – серебристую красавицу «Вольво». И теперь он раскатывал на ней всюду. Игорь легко поступил в институт финансов. Его карманы были постоянно набиты деньгами. Папаша страшно гордился успехами сына и ничего для него не жалел. Вокруг парня постоянно вились многочисленные друзья-подружки, а он простаивал днями у подъезда Люськи. Девчонки уговаривали его пойти в ресторан, а он отмахивался и посылал их подальше.

Несколько раз, приходя к подруге, Ленка замечала стоявший у подъезда автомобиль. Игорь чаще всего сидел на капоте или околачивался рядом, от нечего делать пиная поребрики, обдирая листву с кустарников и поглядывая на Люськины окна.

Востряков преградил путь Ленке, встав на пути, когда та спешила к подружке. Сцапал за руку, останавливая. Она даже немного испугалась, настолько решительно выглядело лицо парня. Покрутила головой – не позвать ли на помощь – и заметила, что внутри шикарной тачки сидят еще трое ребят, но сквозь затемненные стекла не смогла разобрать, кто. Востряков какое-то время разглядывал ее личико. Усмехнувшись от испуганного выражения в золотисто-чайного цвета глазах, спросил:

– Ты к Люське? Скажи, пусть выйдет. Поговорить надо…

Ленка пришла в себя. Выдернула руку и дерзко ответила:

– А еще что сказать? Сколько тебе говорить – не хочет она с тобой встречаться!

Игорь вновь усмехнулся капризно-вишневым ртом:

– Не хочет – захочет! Целый год не могу ее трахнуть…

Горбунова опустила голову, покраснев:

– Она что, шлюха с улицы? Трахай других, у тебя их хоть отбавляй!

Ленка развернулась и рванула к подъезду. Игорь крикнул вслед:

– Если не выйдет сейчас, пусть вообще на улицу не выходит! Все равно она моей будет!

Девчонка вбежала на пятый этаж по лестнице. Дверь квартиры Савиных тут же отворилась. На пороге стояла Люська. Схватив подружку за руку, втащила к себе в комнату. Обернулась, закрыв дверь и привалившись к ней спиной:

– Я все видела! Что он сказал?

Ленка передала слова Вострякова из слова в слово. Спросила:

– Пойдешь?

Савина отрицательно покачала головой:

– И не подумаю! Надоел он мне. Проходу не дает…

Подружки болтали обо всем на свете, время от времени подходя к окну и осторожно выглядывая сквозь занавески: «Вольво» упрямо стояло возле подъезда около получаса, затем исчезло. Девчонки успокоились. Ольга Николаевна прервала их болтовню, заглянув в комнату дочери:

– Люся, сходи в магазин. Молоко закончилось и хлеба мало. Скоро папа с работы придет и будем ужинать…

Люська кивнула и мигом переоделась. Девчонки выскочили на улицу и до магазина шли вместе, не замечая, что за ними следят два парня. Савина зашла в магазин и один из преследователей, коренастый, в джинсах и голубой рубашке, подошел к киоску с сигаретами, поглядывая сквозь стеклянную витрину на девушку. Горбунова отправилась домой. Она не заметила, что следом приклеился молодой парень в светлой тенниске и серых шортах до колен…

Павла Ивановича Горбунова избили поздно вечером, за неделю до первого сентября. Он возвращался домой, проводив Люську после очередного свидания. Она часто задерживалась у них по вечерам. Ее родители ни о чем не догадывались и спокойно относились к поздним возвращениям дочери. Ленка теперь тоже относилась к происходящему спокойно. Уходила по вечерам в кино или просто гуляла по городу, если не было дождя. Потом втроем пили чай с конфетами и печеньем, смотрели телевизор или ходили в кино на последний сеанс в кино.

На Горбунова напали в подъезде собственного дома. Пять черных теней выросли словно из ниоткуда, едва он прикрыл дверь. Учитель не успел отскочить, как страшный удар по голове бросил его на заплеванный бетонный пол. Его били ногами по почкам, по голове и в грудь. Никто не вышел на шум, не поинтересовался, что происходит и не помог. Павел Иванович не пытался обороняться. Лежал, сжавшись в ком, прикрывая левой здоровой рукой голову и подтянув колени к груди, от каждого удара вздрагивал всем телом и глухо стонал. Бить вдруг перестали. Над ним склонилось лицо Игоря Вострякова. Парень сгреб учителя за волосы и приподнял разбитое лицо. Визгливо прокричал: