Дарья Гончарова: Внутри воспоминаний

Восторг! И дыхание остановилось.

Нам открылась бескрайняя гладь реки, покрытая голубоватым льдом и лёгким, блестящим снегом. Он кружился, поднимаемый ветром, завивался и скользил по замёрзшему полю реки. Всюду чернели бусины – лунки и рыбаки с удочками. Мы прильнули к окну, оставляя пар на узоре стекла. Я подумала: «Мир так прекрасен и велик! А человек так мал и прост, может, мы созданы, чтобы просто раствориться в мире».

Трамвайчик мчит от одного берега к другому, внизу проносятся машины и верхушки снежных тополей, и сидят в нем две школьницы, которые опаздывают на первый урок. И вот из-за перины серых облаков наконец выглядывает солнце, и в их глазах – восхищение! Всё стало совершенно чистым, белым, ярким! Блики солнца преломляются на окнах вагона, играют на лицах девчонок, блестят в больших карих глазах Катюшки.

Мне часто снится этот сон, но это и вправду было.

Одно из первых детских воспоминаний. Зима. Мне года 3-4, я в шубе и сапожках, мельтешу ногами, спешу за бабушкой, успевая немного подбрасывать снег. Смотрю, как он искрится на солнце, будто много маленьких радуг под ногами! Бабушка тянет меня за руку, ведет по снежной тропинке, та не очищена от снега, как мы сейчас привыкли, и идти сложно. Я тогда подумала: «А что это мы делаем в лесу?»

Нас окружали высоченные сосны, под ногами хрустели шишки и был такой запах, я его и сейчас люблю очень – мороза и хвойных деревьев. Из-под шапки выбивались мои белые кудряшки, и рука горела от того, как сильно ее сжимала бабушка Ира.

Мы не раз потом приходили туда гулять, в этот парк – «Танаис». Внутри парка было много резных деревянных фигурок – героев русских детских сказок – и ездил детский паровоз по настоящим рельсам. Недалеко от парка была больница, ее фасад украшала красивая мозаика со спортсменами советских времён. Пытаясь поймать мое воспоминание, я побывала в этом парке не так давно. Сосны остались, и запах тот же, но всего остального, конечно, уже нет.

Медленно подкрадывается такая особенная, предвесенняя пора – я помню её по школе: выходишь после уроков и первый раз в этом году не застёгиваешь молнию на куртке, первый раз в этом году покупаешь мороженое в ларьке. Идешь в большой компании гулять и провожать друг друга до дома, несёшь в руках шапку и щуришься от солнца. Наконец-то зима прошла! Но, если зайти в лес, снег там ещё лежит, в самом тёмном местечке, но я знаю – он тоже тает. Пока идём до дома через парк, который казался нам лесом, видим, как пробиваются голубые подснежники и другие первоцветы, почки на деревьях стали толстенькими и вот-вот разлипнутся, оттуда покажется новая ярко-зелёная листва. Лучше этого периода нет ничего. Новый воздух. Новый мир.

Я прихожу домой, кидаю рюкзак, отпрашиваюсь гулять. Родители разрешили до 8 вечера, спешно надеваю «уличную» куртку, собираю хвостик и мчу на улицу. Ребят там много, и почти все одногодки. У нас куча разных игр, начиная с догонялок на велосипедах и «казаков-разбойников», заканчивая игрой в «магазин», где мясо – это красный кирпич, а курица – белый. Весы тоже имелись, и даже маленькие гирьки. Еще на улице есть бетонные плиты, снег там уже стаял. На них можно разложить настольную игру, и все-все ребята умещались. Некоторые лежали на спине, греясь на весеннем солнышке.

Однажды у соседей я заметила целую поляну подснежников – вынеся из дома табуретку, я долго сидела и любовалась синими цветами на белом снегу, вокруг не было больше никакого цвета, всё только черно-белое и вот тут – ярко-синяя полянка. Между нами и соседями был забор сеткой, я протиснула ладошку и вытащила пару подснежников вместе с луковицей, посадила их к нам под окно. На следующий год они вылезли, а через пару лет под нашим окном была синяя лужайка! Весенняя жизнь продолжалась и у нас на земле. На участке было два дома – наш и летний домик бабушки Иры и дедушки Фимы.

С первыми признаками весны приезжала и бабушка Ира из своей «зимней» квартиры, и начиналась жизнь! Новая! Живая-преживая!

Приказы сыпались налево и направо, всем трём внукам: мне, моему родному брату Никите и двоюродному Тёмке. Самое первое, что мы начинали делать в саду, – это собирать осеннюю листву. Бабушка выдавала нам грабли, и мы начинали свою работу: сначала были маленькие кучки, потом большая, дальше всё поджигалось, и по всей улице, со всех участков шёл серый дым и запах прошлогодней листвы. После такой уборки воздуха становилось больше, и такое чудо – из земли теперь было видно ростки – тюльпаны и ирисы, которым ещё долго нужно будет греться на солнце, но они уже тут, мы их видим. Когда был перерыв в уборке, я, схватив из дома кусочки чёрного хлеба, забегала с подружкой на такой же костёр с листвой к кому-нибудь во двор, там мы жарили хлеб, ели, дуя и обжигая губы. Потом я неслась назад и ближе к дому уже слышала бабушкины замечания – кто-то из братьев делал что-то не так. Мы быстро собирали ещё пару кучек, и потом самое главное и долгожданное – первый в этом году самовар! Растапливать его поручалось Тёмке, как самому умному и взрослому мужчине среди нас (Никитка был младше нас на 5 лет). Тёма серьёзно подходил к вопросу, разжигал щепочками, раздувал и старался. Мы с Никитой закидывали сосновые шишки, чтобы вкусно пахло. Надевали сверху трубу, и всё, можно ждать и накрывать на стол. Чаепитие на улице, под навесом летнего домика. На лавках лежат тёплые подушки, мы в куртках, но это уже весна! Птицы, воздух – всё началось! Пить чай на улице, первый раз после зимы, – это волшебство. Из кружки идёт белый пар, он пахнет дровишками и сосной из-за шишек. Душистый очень! Мы пьём чай и смотрим в наш сад, он стал чистым и свежим. Он дышит! Костры уже догорают, а их запах не выветривался из нас ещё пару дней. Им пахло всё – когда мне кажется, что он пропадает, я нюхаю кожу руки.